Земляне у далекой желтой звезды
Шрифт:
– По глазам вижу, что ты не простой человек, такого взгляда я здесь ни у кого не видел, но это хорошо, что ты оказался здесь, видимо, Господь услышал мои молитвы! – с этими словами князь трижды перекрестился и, почерпнув в ковш квасу, подал гостю.
– Испей, а как звать тебя, княже, и спутника твоего?
– Всеслав я, а боярина зовут Олекса.
– Так вот, Всеслав, раз ты видишь будущее, будет у меня к тебе очень большое дело: здесь в светелке лежит моя внебрачная дочь, рожденная от простолюдинки, она очень больна, провалилась под лед, когда ловила на Клязьме рыбу. Пока дошла мокрая домой, а они живут с матерью в лесу, сильно озябла и простудилась. Будемира поздно дала мне об этом знать, и мой лекарь уже ничего не может сделать, она умирает. Я тайно перевез ее в терем, и сильно просил владыку Симона неустанно молиться за нее. Он и сейчас там, в Успенском соборе это делает. Понимаешь, князь, я люблю Нэю не меньше, чем Дубраву с Феодорой, и Агафья Всеволодовна – жена моя – это знает, так как это плод моей первой любви. Она мне зело дорога и я хочу знать, что ждет ее.
Всеслав понимающе качал головой. С одной стороны, он сочувствовал Великому князю в его горе, а с другой, мысленно благодарил Господа именно за такое развитие событий, именно об этом варианте, как основном, он рассуждал в темном и душном порубе.
– Я тебя хорошо понимаю, княже, – сосредоточенно произнес он. – Но покажи дочь, я не могу видеть будущее, не видя человека. И разреши Олексе быть со мной, он очень умный и может что-нибудь хорошее подсказать, – Юрий Всеволодович тяжело вздохнул, поднялся с лавки и кивком головы дал понять, что он согласен.
Пока шли по темному коридору, Всеслав тихонько шепнул на ухо товарищу по-английски:
– Quickly connect via Jacqueline camcorder [4] , – тот быстро сориентировался и упал, будто запнувшись, при этом он бормотал что-то на незнакомом языке, схватившись за ногу, наконец встал и, хромая, пошел за Всеславом. Вскоре они прошли коридор, и Юрий Всеволодович открыл дверь в светлицу… У жарко натопленной изразцовой печи на кровати лежала молодая, очень бледная девушка с посиневшими губами. Она была сильно измождена болезнью, и лишь большие, бирюзового цвета глаза и длинная русая коса, лежащая поверх одеяла, выдавали редкостную красоту и обаяние. Князь подошел к постели и присел на табурет:
4
Быстро подключи Жаклин к видеокамере. (англ.)
– Как дела, Нэя? Может, позвать лекаря?
Девушка покачала отрицательно головой и с трудом произнесла:
– Не нужно лекаря, батюшка, ты же видишь, все равно я скоро преставлюсь, зачем дольше мучиться? – она вынула из-под одеяла маленькую ручку и длинными пальчиками утерла слезу на лице отца; тот не выдержал, встал с табурета и, отойдя к окну, зарыдал, как ребенок.
Всеслав подошел к Великому князю и коснулся его плеча:
– Мы должны осмотреть ее, княже, и посоветоваться; сделать это нужно в спокойной обстановке, иначе больная тоже волнуется. Если хочешь, можешь оставить с нами лекаря, но лучше не надо.
– Осматривайте, я доверяю вам, но только помните: она не может уже вставать. Я подожду вас в гриднице, – после этих слов Юрий Всеволодович вышел из светлицы.
– Саn Jacqueline hear me? [5] – обратился Всеслав к Олексе. Тот кивнул, подтверждая. Тогда Всеслав присел на табурет и улыбнулся больной:
– Ты провалилась зимой под лед и сильно простудилась – это я знаю. Как дальше протекала болезнь? Расскажи поподробнее и не торопись. Я вижу: тебе тяжело дышать, мы постараемся помочь тебе.
5
Может Жаклин слышать меня? (англ.)
Некоторое время девушка смотрела с недоверием, но, когда перевела взгляд на Олексу, в ее глазах вдруг промелькнули живые искорки, в ней вдруг затеплилась надежда:
– Сначала был просто сильный жар, и матушка стала сбивать его травами, жар не проходил. Начался кашель с сильной болью в груди, а на крещенские морозы появилась одышка, она все усиливалась, и вскоре я уже не смогла ходить. Матушка отправилась во Владимир к князю за помощью и вот уже несколько месяцев я здесь. Помогите мне, добрые люди, я так не хочу умирать, ведь мне всего восемнадцать годков, – девушка тихонько заплакала, и у Олексы тоже на глазах навернулись слезы, Всеслав видел это. Он взял тонкую руку Нэи за запястье и тридцать секунд считал пульс, отмечая про себя его слабое наполнение Передай Жаклин, – уже не таясь, сказал он, – около ста ударов при слабом наполнении, и чувствуется высокая температура, – он потрогал тыльной стороной ладони лоб девушки.
– Она хорошо все поняла, что она предполагает?
Боярин отозвал князя к окну и тихонько стал шептать на ухо:
– Доктор говорит, что это критических стеноз митрального клапана вследствие перенесенного инфекционного заболевания с осложнением на сердце, прогноз очень плохой, спасет только операция, – некоторое время Олекса молча смотрел в глаза Всеславу, затем попросил по-английски, – Captain, I beg you, save her! You can, I know. You see, for the first time in my life, something moved in my chest? Until the end of my days I will be your debtor [6] !
6
Капитан, умоляю Вас, спасите ее! Вы можете, я знаю. Видите, впервые в жизни что-то шевельнулось в моей груди? До конца своих дней я буду вашим должником! (англ.)
Всеслав положил правую руку на плечо друга:
– Вспомни, я спросил тебя в шутку: «Не присмотрел ли ты себе девушку посреди этих русских деревень?» Кажется, шутка сбывается, и девушка реально появилась? Что ж, давай попробуем спасти ее, с долгами потом разберемся, пошли к Великому князю.
Юрий Всеволодович в нетерпении ходил по гриднице, ожидая Всеслава и Олексу, и когда они вошли, двумя руками указал на приготовленные резные стулья:
– Что скажешь, князь, говори быстрее, не томи, вся душа изболелась!
– Скажу тебе прямо, княже, твой лекарь не вылечит тебе дочь, она неминуемо погибнет, если не предпринять что-то более серьезное!
– Я все сделаю ради нее, говори прямо, что нужно?
Всеслав прищурился:
– Дашь нам верхового коня, оружие на двоих, запряженную парой крытую телегу и твои охранные грамоты обоим. К вечеру жди нас обратно, привезу тебе лекаря, которого прихватили мы в Хорезме, она училась у последователей самого Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина, зело сильно медицину постигла и приспособлений много при ней, авось справимся с коварным недугом твоей дочери…
…Гнедой плясал под седоком, раздувая ноздри и не доверяя новому хозяину, а тот, в свою очередь, временами похлопывал его по взмыленной шее, а то слегка поддавал шпорами под бока. Всеслав слегка натянул поводья и поравнялся с телегой, где возницей сидел Олекса:
– Сообщи на дисколеты, пусть ждут на том же месте, я поскачу вперед, чтобы не терять время. Сам в драки не ввязывайся, показывай грамоту князя, – Всеслав поправил меч на левом боку, пришпорил коня и тот перешел сначала в рысь, а потом в галоп. Конь был умный и уже признал нового хозяина, легко мчался по наезженной дороге; попадавшийся люд быстро расступался, завидев знатного всадника. Вот и поворот на тропу, мимо мелькали низкорослые кусты, а ветер посвистывал в ушах. Всеслав мчался и с удовольствием вспоминал занятия в конной школе, свое пристрастие к лошадям. Как оно сейчас пригодилось ему! На душе у него было легко и спокойно; он слегка потрепал гриву Перуна и тот ответил ему веселым ржанием. Оба дисколета уже стояли на поляне в ожидании Всеслава, старший по обеим группам подошел и отдал честь, когда он спешился: