Земной круг
Шрифт:
Когда мирской притеснитель якутский воевода Петр Головин был сменен Василием Пушкиным, новый начальник края выпустил Стадухина из-под стражи, произвел в десятники и разрешил ему начать сборы на Погычу-реку.
Стадухин уже ни о каком Святом носе не вспоминал, а все надежды связывал с Северо-Востоком.
В то время в Якутск вернулся из своего блистательного амурского похода Василий Поярков.
Он завершил дело первых проведывателей Амура. В 1643 году Поярков посадил своих людей на струги и сплыл по Лене до устья Алдана. Потом плыли по Учуру и покрытой шумными порогами Гонаме. Поярков перешел на лыжах и
Именно об этой «кошке» и говорил когда-то Нехорошко Колобов.
В земле великих топей и высокого камыша Василий Поярков поставил зимовье, а весною стал своим уменьем сколачивать морские суда.
Он выплыл в бурную Ламу, светившуюся запоздалыми льдинами, и двенадцать недель странствовал в грозном море.
Мореходов заносило к какому-то большому острову. (Трудно сказать, что за морская земля это была.) Затем где-то у материка поярковцы пережили «корабельный разбой», когда часть судов была выброшена на берег.
Но Поярков уцелел и довел своих товарищей до устья Ульи.
Он с нетерпением распахнул скрипучие двери избы, поставленной там Иваном Москвитиным.
Долго волокся нартами Поярков с Ульи на Маю, чтобы плыть по ней к Алдану и Лене. Летом 1646 года с горстью своих удальцов он, сняв шапку, вошел наконец в ворота Якутского острога, от которого отныне пролегла прочная дорога к амурскому устью.
Какие новые земли видели Поярков и его спутник Юрий Петров, когда их носило жестокими ветрами по неприветливой Ламе?
В это время на юге тоже происходили знаменательные события. Короткий и прямой путь к Амуру был открыт с Олекмы на Тугур. Там вскоре были встречены новые люди — маньчжуры — в сапогах из лосиной шкуры. Иван Похабов зимою перешел льды Байкала и позже очутился в самой глубине Мунгальской земли.
Ленские беглецы
В 1647 году в Якутске произошел нашумевший тогда «воровской побег» казаков в сторону Погычи.
«Холостые и беззаводные» служилые — голытьба, у которых не было ничего, кроме беззаветной храбрости и привычки к великому терпению, — стали проситься у воеводы на Погычу.
Василий Пушкин, который вообще хотел всех своих подчиненных «вывести изподтиха», сказал, что без царского указа он никого на новые реки не пустит.
Василий Бугор, славный открыватель Лены, и до этого был замечен как зачинщик «кругов и бунтов». Он со своими товарищами стал требовать у Пушкина выдачи соли, круп и толокна, которых казаки давно не получали. Бугор принес воеводе челобитную о крупах. Пушкин бумагу принял, но на другой день всенародно испробовал на спине Бугра крепость батогов в палец толщиною.
Бугор не мог вытерпеть этого срама. Он сговорился с Шаламом Ивановым, Иваном Реткиным, Иваном Пуляевым, Павлом Кокоулиным Заварзой, Артемием Солдатом, и ночью восставшие казаки захватили силой коч одного торговца и пустились вниз по Лене.
В дороге беглецы отбирали судовые снасти и паруса, приобрели второй морской коч, палубные лодки, свинец, порох, промысловых собак, про большой запас брали скот и говядину.
Вся эта ватага численностью до пятидесяти человек на двух кораблях стала спускаться к устью Лены.
Напрасно за беглецами гнались служилые люди на быстрых стругах и берегом — на конях. Васька Бугор с Реткиным и Шаламом Ивановым ушли к морю.
Воевода был убежден, что беглые направились пытать счастья «в новую землю, которую проведал письменный голова Василий Поярков, в Андауры, и в новую ж землю морем на две реки на Ковыму да на Погычю…» [151] .
Значит, Бугор и Реткин имели представление о том, что северный конец великого «Камня» можно обойти морем и достичь устья Амура!
151
«Отписка якутских воевод В. Н. Пушкина и К. О. Супонева». — Сборник «Открытия русских землепроходцев и полярных мореходов XVII века». М., 1951, с. 231.
Как потом стало известно, реткинский коч потерпел на море бедствие, потерял мачту и якорь, да спасибо Семену Шубину: выручил беглых и помог им починить корабль.
За Реткиным все же шла погоня. Стадухин и Власьев настигли беглецов около Яны, но по причине «великих страшных ветров» всем им, и гонимым и преследователям, пришлось зазимовать на устье Яны.
Реткин пошел от Яны к востоку, на Погычу. Может быть, Реткин достиг «другого моря» и попал на Аляску или Камчатку. Летом 1648 года остальные беглые казаки появились на Колыме. С тех пор они стали принимать участие во всех походах, которые ставили своей целью достижение Анадыря и Погычи. Они переходили к Стадухину, который «своею дуростью» зачем-то ходил сушей в направлении Анадыря — на Анюй.
Но вот и Федот Попов с Дежневым в 1647 году пробуют впервые пытать счастья. Они собрали вокруг себя шестьдесят два человека, договорились с московским гостем Алексеем Усовым, сообща приготовили четыре коча и на них вышли из устья Колымы в сторону Анадыря.
Но на море «был лед непроходимый», и Дежнев с Федотом Поповым-Холмогорцем были вынуждены возвратиться обратно на Колыму.
Через год Семен Дежнев бестрепетно вышел на своем коче под кожаным парусом на восток из устья Колымы, достиг пролива между двумя материками и прошел пролив по всей его длине. Зоркими своими глазами он должен был разглядеть белые, похожие на зубы чудовища берега Америки, Аляски, Нового Света. Так именно видна Аляска с берега Наукана, самого края Чукотской землицы.
Всем известно, что трогательное описание дежневского подвига («…Носило меня по морю после Покрова Богородицы всюду неволею и выбросило на берег в передний конец за Анавдыр-реку…») много лет пролежало в «столпе» архивной избы.
Мало ли сообщений, подобно дежневскому, погибло в наших архивах или сотню-другую лет пролежало в них без достаточного изучения? [152]
Анюйский волок
Какие события происходили в те годы, когда Дежнев жил на Анадыре?
152
О Семене Дежневе написано очень много, поэтому я считал излишним пересказывать известные факты.