Зенит Левиафана. Книга I
Шрифт:
– Встретимся на рассвете у броха, - кивнул ему Коннстантин и отправился с Гволкхмэем в арбротский дун. Белена это устраивало. На самом деле, он готов был ждать столько, сколько придется, лишь бы Луг действительно сумел вернуть ему память.
Огмиос, которому король дал вольную до завтрашнего дня, с радостью согласился на предложение Ансгара отправиться в местный хмельной зал. Благо, король не забыл отблагодарить за службу своих верных подданных и пояса у обоих серьезно потяжелели от кожаных кошелей с серебряными кольцами.
Сирона и Белен направились в брох вместе с Оланом,
– Зачем ты здесь?
– спросил Белен, когда они с друидом чуть отстали от Сироны и Олана.
– Не пойми меня неправильно, я уже смирился с тем, что вы с братом лишь умело направляли нас. И обиды не таю, честно. Но не пойму, почему ты решил пойти с нами в Арброт.
– Действительно не понимаешь?
– улыбнулся друид. Он перестал быть мудрым и всезнающим Кернунном, вновь превратившись в мудрого и всезнающего Беду. Разница между этими двумя ипостасями была в том, что Беда чаще улыбался. И у него не было рогов.
– Нет, - покачал головой парень.
– Может, просто недостаточно глубоко размышлял над этим.
– Тогда не будем зря напрягать твой мозг, - подмигнул ему друид.
– Я пошел с вами, потому что своими глазами хочу увидеть ритуал, о котором говорит мой брат.
– Ага!
– Белен демонстративно ударил себя ладонью в лоб.
– А я ведь мог догадаться, это ж совсем несложно! Ты не веришь, да?
– Не верю, - кивнул друид.
– Теперь уже ты не пойми меня неправильно, - он попытался скопировать тон Белена.
– Я буду искренне рад, если у него получится вернуть тебе память. Но я уверен, что не выйдет.
– Потому что не вышло у тебя?
– прямо спросил Белен.
– Да, - честно ответил друид.
– Потому что не вышло у меня.
На ночь Беда остался в брохе, а Белену с Сироной выделили по комнате на постоялом дворе рядом с портом, недалеко от хмельного зала. Они шли молча. Охотница думала о своем, а Белен не мог не предвкушать завтрашнее утро, представляя, как древний бог возвращает ему память. Но его грезы были немилосердно прерваны громкими криками, что доносились со стороны порта.
Они с Сироной переглянулись и бросились к берегу. К тому моменту, как их кожаная обувь коснулась бревен причала, там уже было немало народу, включая Ансгара и Огмиоса, что не удивительно - с огромными кружками кормы в руках.
– Там, там, глядите!
– донеслось из толпы.
– Зовите воинов!
– крикнул кто-то.
– Сообщите королю!
Белен протиснулся ближе к кромке воды и посмотрел вдаль, куда были направлены взоры остальных. Он сразу же увидел то, что вызвало всеобщий ажиотаж, и его сердце на несколько долгих мгновений замерло в груди.
– Фоморы, - губы парня непроизвольно обронили это слово. И тут же люди вокруг начали повторять его с разными интонациями, в основном - с неподдельным ужасом. Парень отметил, что это правильная эмоция, им действительно стоит бояться. Им всеми.
В стремительно надвигающихся сумерках к берегу двигались корабли. Точно такие же корабли, как тот, что напал на «Дуфльес». Их были десятки, десятки огромных боевых судов с жуткими резными фигурами на килях. Они двигались без всякого строя, но была
Арброт среагировал быстро, Белен отдал должное дисциплине воинов Гволкхмэя. Тут же подняли всеобщую тревогу, ибо было ясно - корабли с черными матерчатыми парусами идут не на мирные переговоры. Но когда лучники из дружины короля Арброта дали первый залп огненными стрелами по вражеским кораблям, тут же в ответ полетели чужие стрелы, и было их гораздо больше.
Дружина Арброта насчитывала всего сотню воинов, и хотя это были отчаянные и опытные рубаки, не раз бившие англов в пограничье, они явно уступали нападавшим в числе. И это было большой проблемой, потому что Белен отлично помнил, что фоморские воины в бою не уступали притенам ни в ярости, ни в воинском искусстве.
Внезапно на носу ведущего корабля он увидел фигуру и в первое мгновение подумал, что ему привиделось. В нынешней обстановке это было бы закономерно - сумерки вот-вот сменятся непроглядной темнотой, обзор то и дело заволакивают рваные лохмотья дыма (в порту слева что-то загорелось - лучники фоморов тоже били огненными стрелами). Но потом парень присмотрелся внимательнее и понял, что глаза не подвели его.
На носу вражеского корабля стоял тот самый человек, которого он видел в Лимбе по дороге из Перта в Абердин. Невысокий, крепкий, будто бы чуть полноватый, в одежде темных тонов, которые в сумерках сливались в единое черное полотно. И вновь то самое чувство - человек пришел издалека, как и сам Белен.
Корабль подошел ближе и парень увидел его глаза. Они чем-то напоминали глаза Беды или Коннстантина, скорее всего - своей нечеловечностью, но оттенок у них был совсем другим. Это были яркие золотые глаза. И они лучились неприкрытой ненавистью. Ненавистью к нему, Белену.
Парень глубоко вздохнул и удобнее перехватил секиры, глядя на приближающиеся фоморские суда поверх шлемов первого ряда. Справа от него замерли Ансгар и Огмиос, слева стояли Сирона и Беда. Позади на холме, парень знал это, с обнаженным мечом в руке застыл Коннстантин, подле него - Гволкхмэй, Олан и другие. Приенские воины - мужчины и женщины - были готовы к бою. Возможно, своему последнему бою на этой земле.
А потом ведущий корабль могучим носом протаранил бревна пристани. Огромный резной дракон, установленный на его киле, дрогнул от мощного удара, но выдержал, в отсветах разгорающегося пламени он выглядел зловеще, словно одно из чудовищ подземного мира.
Вслед за первым кораблем к пристани подошли остальные, их было много, Белен перестал считать после тридцатого. А потом рослые воины с длинными мечами и круглыми щитами спрыгнули с кораблей и рванулись в бой, рыча толи молитвы, толи проклятья на незнакомом лающем языке. Притены ответили слаженным криком «За предков и короля!» Так началась битва, положившая конец одной истории и ставшая началом другой.