Зенит
Шрифт:
И с явным мужским интересом оглядевший фигурку ведьмы.
Ирина сделала вид, что ничего не заметила, и махнула удостоверением.
— Участковый уполномоченный…
— Алехин, Владимир Алексеевич, — представился директор. — И что вас привело к нам в школу, Ирина Петровна?
— Ученица Сидорова, — не стала скрывать Ирина. — Одиннадцатый класс, они у вас как раз ЕГЭ сдают.
— Да?
— Да.
— Плохо… пересдавать придется.
Ирина фыркнула.
— Это все, что
— Я отвечаю за учебный процесс, о нем и думаю. Вы уверены насчет похищения?
— Очень похоже, — кивнула Ирина. — Между нами — не она первая.
— Вот даже как? Я ничего не знаю о маньяке…
Ирина покачала головой.
— И не надо. Я бы тоже предпочла о нем не знать.
— Вам по долгу службы положено.
Ирина вздохнула.
— Да вот… занесли его черти. Так что вы можете сказать про данную ученицу?
— Немного. Я у них ничего не вел. Могу пригласить классного руководителя.
— Будьте так добры.
— Вы не возражаете побеседовать в моем присутствии?
Ирин подумала, но недолго.
— Нет, не возражаю.
Директор довольно кивнул, еще раз прошелся масляным взглядом по Ирининым коленкам — и нажал кнопку селектора.
— Наташа, вызови ко мне Королькову. И — мне кофе, а Ирине Петровне…
— Мне тоже кофе.
— Кофе. И конфеты там, что есть…
— Не стоит беспокоиться…
— Поверьте, это не беспокойство. Кофе, конфеты и спиртное — то, что дарят всем педагогам. Я не исключение. На моей памяти только один раз дети оказались оригинальны.
— Они подарили вам пиццу?
— Нет. Здоровущую копченую рыбину. Кажется — чавычу.
Ирина от души улыбнулась.
— Думаю, это было лучше конфет?
— Намного!
***
Кофе оказался выше всяких похвал.
Настоящий, вареный, не растворяшка и не кофе-машина. А сваренный вживую, это чувствовалось. Конфеты тоже были вкусными, и Ирина не стала скромничать.
Директор наблюдал за ней с улыбкой.
— Приятно, когда женщина не жеманится. — пояснил он. — А то каннибалом себя чувствуешь, когда воздушное существо рядом с тобой весь вечер терзает один салатный лист.
Ирина фыркнула. И демонстративно слопала ее одну конфету.
Классного руководителя, Марину Ивановну Королькову, долго ждать не пришлось. Явилась сразу же после кофе.
— Вызывали, Владимир Алексеевич?
— Да. Вот, участковый Ирина Петровна, хочет с вами поговорить про Анжелику Сидорову.
Женщина явно посмурнела.
— Да? Что-то случилось?
— Почему вы считаете, что что-то случилось? — Ирина ощутила себя великим Инквизитором, но знать-то надо! Марина Ивановна еще больше нахмурилась.
— Анжелика Сидорова — достаточно замкнутый ребенок, но
— Слушаем, — вежливо попросила о продолжении Ирина.
И — услышала.
Анжелика, да еще Сидорова…
Ага сочетается. Дети — они добрые, участливые, тонко чувствующие… хуже приходилось только мальчику с говорящей фамилией — Гнида. Мальчик фамилии соответствовал, а вот Анжелика…
Девочка добрая, но фантазерка и в чем-то слишком ранимая, оторванная от реальности…
Истеричка?
Пожалуй, что нет. Но мишенью для острот она становилась часто, и одноклассников не любила. Не за что.
— Ее травили? — уточнил директор.
— Нет! Такого я не допустила бы!
Нет? Но ведь и обратного не было. Интеграции в класс не происходило, а в школе Анжелика чувствовала себя чужой среди своих.
Подруг не завела, парня не нашла, личной жизнью не озаботилась…
И поэтому не так давно…
Сама Мария Ивановна об этом узнала от дочери. И сейчас пыталась донести, что будь это чуть раньше, до выпускных, она бы конечно! И сразу же! И никак!
Но… ДО выпускных!
А когда начались ЕГЭ…
До того ли ей было?
У Анжелики заметили дорогой телефон. Айфон, последней модели. Цена?
Заоблачная. Дешевле купить эшелон яблок, чем игрушку с изображением яблочка.
У Анжелики заметили платок от какого-то модного дома. Преподавательница не помнила название, но клялась и божилась, что стоит платочек — в районе пары сотен тысяч рублей.
Какая-то греческая фирма…*
*- Гермес. Есть у них такие…. Шелк, кашемир — и два лишних нолика к цене за бренд, прим. авт.
И заметили кольцо с топазом.
Золотое, дорогое, не ширпотреб.
Анжелика отмалчивалась, и это еще подогревало любопытство. Нет бы похвастать, а она — молчит! С мужчиной ее никто не видел…
— Почему я об этом не знаю? — мягко поинтересовался директор.
— Так выпускные же…
Классная руководительница себя сильно виноватой не чувствовала. Оно и понятно — с глаз долой, из сердца вон. Что там дети после выпускных делать будут, ее не волнует, пусть хоть в борделе работают.
— А кто может знать? — подумала вслух Ирина. — Неужели у девочки во всей школе нет подруг? Вообще во всей школе?
— Такого не бывает, — покачала головой Марина Ивановна. — Есть, наверняка. Но…
— Но кто — вы не знаете. Понятно…
— А кто может знать? — прищурился директор.
— Я могу спросить у детей…
— Звоните, Марина Ивановна, звоните, — Владимир Алексеевич усмехнулся и сделал еще глоток кофе.
***
С Полиной Валиной в школе побеседовать не удалось.