Зеркало души
Шрифт:
Другим же каждую ночь снятся белоснежные вершины далёких гор, на которые ещё ступала нога человека, холодные бескрайние просторы глубокого космоса, физические формулы и химические таблицы, терзавшие сознание долгие месяцы и годы, конструкции виманов, летающих в другие миры сквозь гравитацию, время и пространство, и даже самые настоящие мифы. Мифы о справедливости в этом мире. И жажду этих людей нельзя унять ни бытовым комфортом или же проблемами, ни футболом, хоккеем, баскетболом или же каким-нибудь гандболом по телевизору, ни отупляющими сознание компьютерными играми, сериалами
«И какая она – твоя мечта?» – с пониманием кивнув, с заметным интересом переспросила Велисарова.
«Всё чего я хочу – это всего лишь чуть больше света и справедливости в этом грязном и грешном мире для своих сограждан, судьбы которых мне отнюдь небезразличны. Столь просто звучит, но сколь тяжело этого добиться…» – искренне улыбнулся Алик и, разведя руками, добавил – «Впрочем, надо признать, что в последнее время мне на удивление часто приходится слышать, что даже мне не под силу изменить этот бренный мир. Вот и не так давно, один уважаемый авторитет уверял меня в абсолютной бесперспективности этой идеи, ибо, по его мнению, люди обязательно до неузнаваемости исказят любое правильное начинание, пропустив его сквозь призму своих пороков и невежества…».
«А что за авторитет? Есть в нашей базе?» – деловито поинтересовалась Людмила, перебирая в мыслях имена различных криминальных авторитетов, в поиске кого-либо с подобной явно необычной философской натурой.
«Боюсь, что скудной базе нашего ведомства ещё далеко до его личной обширной картотеки людских душ…» – улыбнулся Легасов, быстро сменив тему – «Людмила, Вы спросили, зачем я согласился вновь ввязаться в эту игру и вот мой ответ. Я согласился на предложение высшего руководства, потому, что играя, я смогу сделать для граждан своей страны намного больше, чем просто безучастно наблюдая за чужой игрой…».
«Алик, взяв дело в свои руки, что ты намерен сделать с ними – с этими экзорцистами?» – окинув молодого человека пытливым взглядом, настойчиво продолжила руководитель группы, догадливо добавив – «Понимаю, что, по своим личным убеждениям, ты вряд ли заинтересован в том, чтобы члены данного движения предстали перед российским судом. С другой стороны, очевидно, ты не опустишься и до того, чтобы сводить с ними счёты силовым путём как это практиковали наши бывшие коллеги из группы Арзамасова. Если ни то ни другое, то что?».
«Я всего лишь намерен их остановить, вернув баланс на пошатнувшуюся чашу весов…» – улыбнулся Алик, мягко пояснив – «В моём контракте на оказание консультационных услуг прописана чёткая формулировка – «до окончательного разрешения сложившейся ситуации». Под разрешением ситуации в данном случае высшим руководством понимается любое политически приемлемое решение, обеспечивающее эффективную нейтрализацию террористической угрозы, исходящей от деятельности экзорцистов. Разумеется, я не собираюсь принимать участие ни в ликвидации членов данного движения, ни в доведении данного дела до суда с целью наказания экзорцистов по нормам российского права, поскольку, и то и другое противоречит моим внутренним принципам».
«Интересно знать почему?» – язвительно переспросила Велисарова, добавив – «Закон есть закон и он един для всех, вне зависимости от величия целей…».
«Потому, что, Людмила, всё это время эти люди, рискуя своей жизнью, день за днём безропотно делали за Вас Вашу работу – работу по борьбе с извечной российской коррупцией на которую у Вашего руководства не хватило ни сил, ни средств, ни, пожалуй, главное, политической воли… Делали так, как могли. Делали так, как считали нужным» – развёл руками консультант и, сделав глоток чая, продолжил – «Я вовсе не оправдываю средства и методы работы экзорцистов. В то же время мне представляется очевидным, что они и только они в эти два года стали тем единственным барьером на пути чиновников, растаскивающих нашу родину по частям, что отделяет страну от бездны…».
«Я ничего не понимаю…» – ошарашенно покачала головой руководитель группы, вопросительно продолжив – «Алик, если ты, действительно, веришь в то, что эти люди своей деятельностью отделяют страну от хаоса, то тогда какой смысл тебе их останавливать?».
«Потому, что я верю, что каждый должен делать свою работу и делать её эффективно и профессионально. И российские следственные органы в этом ряду вовсе не исключение…» – понимающе кивнул молодой человек, мягко добавив – «Экзорцисты не могут делать за нас нашу работу вечно – и рано или поздно, но кто-то должен будет принять у них эстафету…».
Велисарова отвела взгляд, задумчиво посмотрев в пол, обдумывая очередной вопрос.
«Сейчас мне вовсе неважно верит ли в меня руководство – мне важно то, верите ли в меня все вы – Мазаев, Трошин, Семёнов, Косатин, Александров и Вы, лично Вы, Людмила…» – мягко продолжил Легасов, с улыбкой поинтересовавшись – «Вы со мной?».
«Чёрт возьми, не думала, что скажу что-то подобное…» – вдумчиво произнесла Велисарова, с улыбкой облегчения закончив фразу – «Но, знаешь, я, действительно, рада, что ты вернулся…».
Молодой человек широко улыбнулся и, взглянув на часы, встал со стула со словами – «В этом случае нам пора, если мы не хотим опоздать на первое совещание группы в новом составе…».
«Разумеется…» – с улыбкой одобрительно кивнула Людмила и, выходя из комнаты, несколько нерешительно добавила – «Алик, потом у меня будет к тебе небольшая просьба, несколько выходящая за рамки расследования дела…».
Легасов с улыбкой кивнув головой, с интересом посмотрев на руководителя группы…
Проект
(08.05.2013, Лондон, 17–00)
«…Алик, признаться, даже после Вашего откровенного рассказа, мне и самой всё ещё с большим трудом верится, что Вы снова, как и прежде сидите в студии нашего телеканала, любезно давая нам своё очередное интервью…» – произнесла сидевшая за столом аккуратно одетая миловидная девушка, с улыбкой добавив – «И за всё это время Вы нисколько не изменились… Всё это просто потрясает воображение!».