Зеркало ошельника
Шрифт:
И я начал... Силу отдавал, не скупясь, но и не разливая попусту, как прежде. Никандр стоял рядом, поправлял, наставлял. И вот веки волчицы дернулись, и она открыла глаза. Затем вильнула хвостом и попыталась подняться. Леший тут же, склонившись, погладил ее по голове. Зверь блаженно вытянулся, взгляд замутился и 'Светлана' довольно рыкнув, провалилась в глубокий сон.
– Все, неси ее в дом, своей скажи, чтоб посидела с ней. Магия развеется, человеком станет.
Я подхватил безвольное тело и, чувствуя легкую слабость, на нетвердых ногах зашагал вверх по тропе.
Когда вернулся, леший готовил какой-то обряд. Мелкие грызуны заполонили берег, образовав круг, в центре которого, лежал Сашка, в полном сознании, но обездвиженный и дико вращал глазами. Заметив меня, на глазах появились слезы. Я, осторожно расталкивая грызунов, приблизился вплотную к Никандру.
– Принеси воды - буркнул
Я посмотрел не свои пустые руки - в дом бежать за ведром..?
Леший скривился, как будто лимоном подавился - Кокон малый сотвори, в нем и неси...
– А-а - и я мелкими торопливыми шажками заспешил к реке.
Леший щедро полил дрожащего от страха и непонимания происходящего моего сотрудника. От тела сразу же стал подниматься легкий парок.
– Видишь печать колдовскую?
– прошептал он мне.
Я пригляделся - ничего. Еще раз, включая магическое зрение - ничего. Потом еще раз, пытаясь без подсказки учителя сообразить, как это сделать. Еще раз... и еще раз.. И, получилось, когда изменил угол зрения и добавил света магического. Сердце радостно затрепетало - вижу, вижу... В серой дымке пара, пульсировало темное размытое пятно.
Я довольно прошептал - вижу Никандр, ага, вижу.
– Сам догадался, молодец - мой 'сенсей' тоже был доволен - теперь усыпи парнишку.
Я сделал посыл, и Сашка закрыл глаза.
– Теперь делай, как я говорю... Плесни силы зверушкам... Так хорошо... А теперь отойди.
Я вышел за копошащийся и повизгивающий круг, высоко поднимая ноги, опасаясь кого-нибудь раздавить.
Никандр взмахнул рукой и тоже заспешил, присоединится, ко мне. Как только он встал рядом, вся эта серая масса вдруг накинулась на бедного пацана. Я рванулся было на помощь, но злой окрик лешего остудил мой порыв. И я застыл в немом оцепенении. Мое сердце разрывалось на части, но сдвинуться с места я не мог. Леший положил руку мне на плечо и успокаивающе прошептал - они не причинят ему вреда, в них нет злобы их души чисты, а вот печать колдовскую, выгрызут, и даже пятнышка не оставят. Оцепенение прошло, и я устало опустился на прохладные камни. Через несколько минут на берегу остались только я, Никандр, да тихо посапывающий Сашка. Он был жив и здоров, вот только весь осыпан черными зернышками экскрементов.
– Всё...
– Бросил мне леший, помолчал и потом, уже, другим спокойным голосом продолжил - буди, а то не равён час застынет... И пошли в баньку, косорылая поди уж затопила, знает, что ты любишь. А у меня и медовушечка припасена, сам делал.
– Монгол тот - рассказывал Никандр, охаживая меня и Сашку, по очереди, веником - появился в моем лесу давно, по человеческим меркам, тогда только первые еропланы летать в небе начали. Искал чего-то. То ли клад, какой, то ли еще чего. Я пытался залезть к нему в башку, посмотреть, чего ему надо. Но закрыт он был наглухо. А вот себя я выдал. Силой он тогда уже обладал хорошей, заклинаниями сыпал, что горохом. Хоть и молодой совсем был. А хитёр... Я не ожидал этого и попал к нему в кокон. Но и я тож, как у вас, людей, говорят, не пальцем деланный. Поднапрягся, кокон сжег и неделю водил его по рощице в три сосенки. Оголодал он, пощады запросил. Вот тогда и разговорился... Отшельника того он искал, что за много веков до него в лесу моем заживо сгорел. Но ты знаешь... Я, конечно, сильно распространяться не стал, что близко знаком с ним был. Так отделался общими словами - мол, сгорел, тот человечешко, вместе со скарбом своим и все. Расстроился он тогда сильно, просил показать, где то было, место, значит. Ну, показал. Только там трава по пояс с тех пор выросла, да сосны в три обхвата. Покопался он там, порылся... Но нашел всеж, корешки, да медяшки зеленые, что по углам книг оклепаны были. Повздыхал, да и подался восвояси. Потом еще пару раз появлялся, да не один. Пытался меня разговорить, денег сулил, злато. Посмеялся я ему в лицо... Сказал мол, мое злато это лес мой, а больше мне ничего и не надо. Последний раз вообще напали, не сказав ни слова, ловушки магические понаставили, сети поразвесили, но я на стороже был, меня мои зверушки заранее предупредили. Ну и принял я их вызов... Ушел из леса только Монгол один, три его товарища в болотах черных сгинули. Вот и вся история. Больше, после того раза я о нем не слышал. Сейчас снова появился, видать слух обо мне и тебе далеко разлетелся. Ну что ж... Думать будем, как совладать с ним. Хоть и не просто это. В лес он не сунется, а в городе каменном...
На следующее утро, с тяжелой похмельной головой, ни свет, ни заря, я сидел в своем разгромленном офисе и отпивался газировкой. Перевернутые стулья, по полу разбросаны бумаги, валяется разбитый монитор. Мысли разлетались, не желая, соединятся воедино. Начали собираться сотрудники, из зала слышались смешки, потянуло запахом свежее - сваренного кофе. В дверь кабинета тихо постучали. Я встрепенулся, и устало поднялся. Надо бы выйти. Не приглашать же в этот бардак посетителя, да пускай даже и кого-то из своих сотрудников. Но дверь открылась сама и в нее просочились две девочки волчицы. И сразу же засыпали меня вопросами. Я тяжело рухнул обратно в кресло и жестом попросил их помолчать, откинулся на спинку, прикрыл глаза, ожесточенно массируя вески. Мой жест был понят, а запах исходивший вместо дыхания не оставлял вариантов в выборе диагноза моего недомогания. Довольно бесцеремонно, одна из них, сегодня это была соседка Юлька, вытащила меня из кресла и отправила на диванчик в угол. Положила обе руки мне на голову и на минуту замерла. Голова за эту минуту посветлела, очистилась от паров коварной Никандровской медовухи и мысли, наконец, собрались вместе. Другая девушка, никто иная, как сама вожак стаи Людмила, прибиралась, орудуя, где руками, а где и невесть откуда, взявшимися веником и совком. Я легко сел на диване, немного кружилась голова и чуть - чуть чувствовалась слабость во всем теле, но более болезненных ощущений, не было. Горячо поблагодарив волчиц за участие и лечение, коротко обрисовал события вчерашнего дня. Ну, то чего они не знали и не видели. После чего взял телефон и позвонил тестю, что делать, бизнес не любит пробелов, попросил приехать и заменить меня на несколько дней. Причину, конечно, объяснять не стал, сославшись на некие дела. Тот, недоуменно хмыкнул и бросил - сейчас приеду. Я оставил ему список дел и встреч, запланированных на ближайшее время, и поспешно смылся вместе с девчонками из офиса. Не забыв прихватить с полки запечатанный кокон с подарком Монгола, в виде жевательной резинки.
Берег водохранилища в этот будний день был немноголюден. Редкие группки отдыхающих нежились на ласковом летнем солнышке, детвора, беззаботно плескалась у берега под пристальным вниманием молодых мам. Не слышно оглушающей музыки и хмельного разудалого крика. Не дымили костры мангалов.
Волчицы выбрали место почище и принялись хлопотать над нехитрой, разложенной на покрывале снедью. 'Гуля', изображая из себя домашнего добродушного пса, размахивая хвостом, упоенно носилась за палкой, заливисто смеявшегося карапуза, молодой пары, расположившейся неподалёку. Похоже, силы почерпнутой вчера ей хватало с лихвой, чем она и беззастенчиво и пользовалась, на зависть подругам. Предстоящее обсуждение сложившейся ситуации, я старался оттянуть как можно дальше. Мне очень не хотелось втягивать в эту непонятную историю девчонок. Хотя, что значит втягивать, они уже и так были по уши в этой не очень хорошо пахнущей субстанции. Но, все равно, не хотелось, пусть даже я и понимал, что это неизбежно.
Еще вчера мы обсуждали это с лешим за кружечкой терпко - сладкой медовухи. И ни к чему не пришли... Во-первых, они сами не согласятся отстранится, а во-вторых без них мне одному не справиться... Ну, ни как. Слишком мало опыта... Слишком мало знаний... Как в реалиях магического сообщества, так и в практической магии. И, сославшись на просьбу лешего поговорить с водяным, еще и чтобы остудить полыхающую огнем, от вулканом извергающихся мыслей я, скинув джинсы, с разбегу окунулся в прохладные воды искусственного моря.
'Подарочек' же Монгольский я сжег по дороге на обочине, уже за городом. Чего его тащить с собой, да еще в воду. Плыл долго, удаляясь от берега, все дальше и дальше. Взмах, еще взмах, еще... И вдруг понял - тону. Я беспорядочно заколотил по воде руками, из груди вырвался сдавленный всхлип. В легкие хлынула безвкусная грязно - серая вода. Но магическая составляющая моей сущности оказалась на высоте. Не успел я подумать, как вокруг меня сплелся кокон, раздулся и повис в полуметре от поверхности. Я натужно прокашлялся, выгоняя воду. И скрестив ноги сел внутри прозрачного шара.
Вокруг суетились мелкие рыбешки, колыхались обрывки водорослей и еще какой- то непотопляемый мусор. Водяной - мысленно крикнул я - давай поговорим... За стенкой шара возникло неподвижное, словно каменное, не живое, серое лицо с невыразительными мертвыми широко открытыми глазами, затем оно отдалилось и по кокону вдруг ударил раздвоенный рыбий хвост. Силы удара хватило, что бы кокон завертелся как волчок и заколыхался поплавком при поклевке. Но я удержался, расставив руки в стороны.
– Еще раз ударишь - громко и зло выкрикнул я - и я тебя изжарю как карася. Вновь появилось лицо, а чуть ниже тонкий сморщенный палец с острым когтем уперся в эластичную стенку кокона. Я резко выбросил кулак , он беспрепятственно прошел сквозь стену и попал в самую середину безобразного лица. Вода вокруг забурлила, вспенилась миллионами мелких пузырьков и успокоилась.