Жандарм

Саликов Андрей

Семеныч, как обычно, оказался прав. Сначала обозные похихикивали над нами, но чем ближе становился Дунай, тем уважительнее становилось отношение. Видимо, до многих доходило, что мы – их единственная защита. Все хорошее когда-нибудь кончается, закончилась и наша мирная жизнь.

Перейдя Дунай, мы двинулись за западным отрядом, куда входил наш эскадрон, входящий во 2-ю Донскую казачью дивизию. Не торопясь подъезжаем к Никополю, там узнаем последние новости о неудаче под Плевной. Несмотря на это, многие верили, что это временно и скоро мы снова будем наступать. Глядя на

них, я угрюмо молчал, зная о втором штурме, где мы опять умоемся кровью, что командование западным отрядом снова бросит в лоб части без малейшего маневра. Кто кричал в моем времени о том, как воевали при Сталине, должно быть, удивились бы, что так воевали и при царе. Только если за такое «кровавая гэбня» стреляла «великих полководцев», то мы молчали, в отличие от потомков.

Штабс-капитан ушел представляться начальству, а мы начали расспрашивать старожилов об обстановке.

– Дык турка ночью налетает, чуть зазеваешься, и все, башку отрежет, – несколько покровительственно говорил унтер из местного гарнизона.

– А вы что же, не можете его побить? – закидываю удочку я.

– Молод ты еще, он ведь не воюет, так, наскочит. А прижимать начнешь, так бежит.

– А много турка? – Это уже Юрьев.

– Да кто его знает, не посчитать супостата.

– А скольких убили? – пытаюсь узнать что-то конкретное я.

– Да десятка два, это которых нашли, – ответил унтер.

Я потихоньку отошел в сторону.

«Двадцать – это найденных, еще накинем пятнадцать трупов, что с собой уволокли, плюс раненые, хм, семьдесят – восемьдесят человек турки потеряли. Очень неплохо, только сколько осталось? И действуют грамотно, вроде и земля под ногами не горит, а напряжение постоянное».

– Дроздов, ко мне, – кричит Семеныч.

– Архип, бежим, – окликаю Юрьева.

В сторонке уже стоят Овцын и Семеныч, подбегая, вижу, как к нам возвращается Михайлов.

– За мной, – коротко бросает он, подходя.

Глава 4

Картинки из прошлого

Странно, на мой взгляд, рядовое событие, но именно оно круто изменило мою жизнь. Доставив главаря пред очи начальства и получив похвалу, мы продолжили свой путь. А буквально через день Семеныча вызвал к себе Мезенцев. Странно, я терялся в догадках и откровенно трусил. Может, вскрылось, что мой паспорт поддельный, что не было никогда такого человека… Психовал тогда здорово. И, увидев наконец дядьку, немедленно рванул к нему:

– Василь Семеныч, что случилось?

– Так, племяш, рот на замок и шагом марш за мной. И дядька быстрым шагом направился к казарме.

– Занят, Иван Силантич?

– Нет, проходи, Василь Семеныч, не один, гляжу. С чем пришел?

– Дело такое, мне капитан наш предложил в осназ перейти. И племянника с собой взять. Вот я у тебя спросить хочу, что за зверь этот осназ.

– Интересно, не знаю, радоваться за тебя или нет. Ты у нас ведь недавно? Значит, многого не знаешь. Про кавалеристов слыхал, поди? Ну так вот, осназ – то же самое, только пешие. И вот еще что: офицеры

в нем не благородные, понимаешь?

– Что же, спасибо, просветил.

– Да не за что. Сейчас ты как у Христа за пазухой, а в нем… Не знаю.

– Ты последние новости слыхал?

– А то как же.

– Так ждали нас, и, если бы не мужички дубовые, не знаю, сидел ли я сейчас здесь.

– Вот оно что. Да и там и тут смертишка. Не знаю, что тебе и сказать. За племяша-то как, не страшно?

– Страшно, но со мной рядом он дольше проживет. Спасибо тебе, Иван Силантич, пойдем мы.

– Переходить будете?

– Да. Он парень головастый, глядишь, и офицером станет.

– Это вполне. Грамотный и службу правит. Дай бог.

Спустя неделю я с Семенычем были уже в группе осназа. Увидели мы друг друга отнюдь не на плацу. Для нас были подготовлены две комнаты в дальнем крыле штаба, с выходом на улицу. Одна нашему командиру, вторая – для нижних чинов.

– Равняйсь! Смирно. Вашбродь, группа построена, – докладывает старший унтер-офицер Смирнов.

– Здорово, осназовцы.

– Здравия желаем, вашбродь.

– Я командир вашей группы, поручик Михайлов Алексей Иванович…

Настоящее

Пройдя минут двадцать, останавливаемся у жандармского пункта. Это большой дом, ранее принадлежавший какому-то богатому турку. Занимаем выделенные нам комнаты, скидываем пожитки и выходим во двор, строиться.

– Равняйсь! Смирно. Все уже слышали о нападения турок на наши посты и обозы? Нам предстоит охранять тылы. Непосредственная задача: находить турецкие отряды и с помощью армейцев их уничтожать. Регулярных частей здесь почти нет, налеты устраивают башибузуки. Они в этом деле очень опытны, поэтому надо быть предельно внимательными. Командирам отделений через час собраться у меня. Разойдись.

Ровно через час мы входим в просторный зал. Кроме нашего командира, там были два офицера. Один незнакомый армейский подполковник, зато другой, ротмистр Зотов, знакомый по прошлому году, увидев нас, улыбнулся.

– Проходите и рассаживайтесь, – пригласил нас ротмистр.

– Господа офицеры, потрудитесь убрать отсюда нижних чинов, – процедил подполковник.

«Ах ты, сука». Мысленно ругнувшись, я стал ждать продолжения «инструктажа».

– Господин подполковник, я приказал прийти своим командирам отделений на инструктаж. – Михайлов говорил спокойно, но всем стало ясно, что своего приказа он не отменит. – Ротмистр Зотов доведет до нас, что требуется для выполнения…

– Господин штабс-капитан, вы с вашим отрядом должны немедленно направиться к Плевне, – набычившись, продолжил армеец.

– Где этот приказ? – Ротмистр, похоже, не собирался нас отдавать.

– Я только что его довел до вас.

– Мне он нужен в письменной форме. – Зотов тоже уперся, и происходящее ему не нравилось.

– Хорошо, он у вас будет…

– Когда будет, тогда и вы сможете забрать отряд. Не смею вас задерживать, – невежливо перебил подполковника Зотов.

– Вы допускаете большую ошибку, ротмистр.