Жар огня
Шрифт:
Харн немедленно встал, что еще раз подтвердило изменение моего положения: пусть я и была в мужской одежде, но встречал он меня как женщину. И буквально ел глазами, чем сильно смутил. Его изучающий взгляд пропутешествовал по всей моей фигуре, вернулся к лицу, потом опять спустился. И весь вид Харна без слов говорил: «Как я мог не замечать?!»
Я подошла к нему, от волнения сжимая листы бумаги и с не меньшим напряжением вглядываясь в лицо принца. Мы как будто заново знакомились.
— Лорианна…
Я тут же внутренне напряглась, и он это заметил.
— Лоран? —
Харну удалось еще раз меня удивить. Не став требовать объяснений, обвинять или лелеять обиды, он обратился ко мне с явно заранее заготовленной речью.
— Лоран, вчера обстоятельства сложились так, что я был вынужден снять свой браслет, но обдумав произошедшее, осознал, что принял неверное решение. Да, я признаю обоснованность приведенных доводов, но это не повод отказываться от взятых обязательств. Я хочу, чтобы ты сама решила, желаешь ли, чтобы я и далее оставался твоим опекуном? Со своей стороны обещаю, что буду соблюдать и отстаивать твои интересы и прислушиваться к твоему мнению. Пусть на этот раз клятвы на браслете не будет, но я готов и без этого дать слово, что буду всегда защищать тебя.
От его благородства у меня запершило в носу. Без скандала, обвинений в обмане и выяснений отношений, принц предлагал мне свое покровительство.
— Подумай и сообщи о своем решении: готова ли ты довериться мне и принять от меня браслет опекуна, — произнес он, доставая и протягивая его мне.
С волнением я взяла браслет. В этот момент забылись все наши ссоры и недопонимание. Я по достоинству оценила жест Харна, и он искупал все.
— Я не тороплю с ответом, — добавил принц. — Если же ты откажешься, — его голос надломился, выдавая волнение, но он быстро взял себя в руки, — я останусь тебе другом.
В душе у меня творилось невообразимое, хотелось плакать и в то же время в порыве благодарности броситься к нему на шею. К счастью, я не сделала ни того, ни другого.
— Я буду у себя.
Харн не стал на меня давить, порываясь уйти, но я жестом пригласила его сесть за стол и уселась сама. Если честно, от волнения ноги не держали.
— Лоран, не спеши с ответом, — сказал он, но я качнула головой, положив браслет на стол между нами и придвинув к себе бумагу.
«Для меня твое предложение большая честь…»
Начало мне не понравилось, я скомкала и попыталась заново:
«Для меня будет честью принять твою опеку…»
Нет, не так. Я опять скомкала, так как не могла правильно сформулировать мысли.
— Лоран, — начал Харн, но я красноречиво посмотрела на него, показывая, как мне тяжело, и требуя не сбивать с мысли. В глазах принца бушевали эмоции, он тоже нервничал, и это помогло собраться.
«Благодарю от всего сердца! Твое предложение честь для меня! Кто бы что ни говорил, но ты был самым лучшим опекуном, и я всегда чувствовала себя под защитой. Несмотря на наши недопонимания, ссоры или обиды, ты всегда думал о моих интересах, а если и ругал, то за дело. Я рада, что все открылось, лишь жаль, что при таких обстоятельствах и что мне не дали возможности самой тебе все объяснить. Я хочу рассказать тебе правду о себе, и уже ты решай, стоит ли дальше опекать меня. В любом случае, что бы ты ни решил, ты имеешь право знать».
Протянув ему лист, я взялась за следующий.
Быстро пробежав глазами написанное, Харн поднял на меня взгляд:
— Лоран, ты не обязана…
Я лишь отрицательно качнула головой и продолжила писать, рассказывая на бумаге, при каких обстоятельствах я очутилась тогда в лесу, как боялась его реакции на правду, что Темный до сих пор не оставляет попыток добраться до меня и что Тень меня ментально защищал от него. Также написала, что именно Главе Тайной канцелярии удалось обо мне выяснить: «Я — Золотая сирена. Наверное, последняя. Император темных желает меня уничтожить, а у твоего отца, вероятно, свои планы на меня. Мне бы не хотелось, чтобы из-за опеки у тебя появились причины для конфликтов с ним».
Харн внимательно все прочитал, изредка бросая на меня короткие взгляды. Из всего прочитанного больше всего его поразило последнее:
— Сирена?! Ты уверена? — не мог поверить он.
Я с горькой улыбкой протянула ему записку:
«У меня золотистые волосы, я покрасила их, скрываясь от Темного, а еще во время покушения у меня пробудилась стихия воды».
Глядя на Харна, я решилась на последнюю откровенность: «Есть еще кое-что… Об этом никто не знает. Когда я убегала, дядя (если он мой дядя, я уже ни в чем не уверена), отдал мне кольцо моей матери».
Отдав записку, я дождалась, пока Харн ее прочитает, а потом под его взглядом с усилием, так как кольцо не спешило покидать мой палец, сняла его и положила на стол. Глаза принца удивленно расширились.
С осторожностью Харн взял его, рассматривая.
— Это не простое кольцо, — медленно произнес он.
«Надеюсь, теперь вопрос о доверии снимается?» — неловко пошутила я, чувствуя себя крайне уязвимой. Он мог забрать кольцо, рассказать о нем, и все же я верила Харну. Пусть теперь сам оценивает масштаб проблем, ожидающих его, если возьмет надо мной опеку.
— Ты что-нибудь знаешь о нем?
«Мне известно лишь, что если надеть его на другую руку, оно станет видимым. Я пыталась найти информацию в книгах, но безрезультатно».
— Кажется, я знаю, где можно поискать, — медленно произнес Харн, а на мой вопросительный взгляд ответил: — В нашей библиотеке.
Затем он вернул кольцо, еще раз подтверждая правильность моего поступка:
— Возьми. Не стоит его пока никому показывать.
Я вернула кольцо на палец, и мы зачаровано проследили, как оно исчезло.
— Можно? — спросил он и взял меня за руку. — Надо же, — покачал головой, проводя по моему пальцу, — никогда бы не подумал, что оно здесь есть.
«Эх, это он еще о браслете Тени не знает», — спохватилась я, но рассказать не решилась. Просто была уверена, что Харну это не понравится, и было неприятно признавать, что я то ли невеста, то ли жена лорду Хэйдесу. Фиктивная.
«Но ведь Тень снимет браслет, — мысленно оправдывалась я. — К тому же, я дала слово никому о нем не говорить».