Жара
Шрифт:
— В городе он не может себе это позволить.
— Так что он собирается делать? Брызнуть на меня потом?
Это было уловкой. Парень достиг точки кипения, оскорблённый тем, что они разговаривали так, словно его там не было, тем, что его назвали потным, хотя он явно был им, и он ринулся в атаку. Его пиджак развевался, галстук сполз, а влажная рубашка прилипла к телу. Ричер сделал ложный выпад в одну сторону, а шагнул в другую, и тот промахнулся, Ричер сделал подсечку, и парень споткнулся и упал. Он встал достаточно быстро, но Ричер уже отступил, развернулся и был готов для следующего
Парень оставался на коленях немного дольше, чем в первый раз. Жара удерживала его там. Ричер понял, что тридцать семь градусов, о которых он слышал, скорее всего было на открытом месте, где-нибудь в Центральном парке, на какой-нибудь маленькой метеостанции. В узких кирпичных ущельях Вест-Виллидж, ближе к огромным каменным плитам тротуара, похоже, были все сорок девять. Плюс влажность. Ричер был одет в старые брюки цвета хаки и голубую футболку с длинными рукавами, и то, и другое выглядело так, словно он падал в реку.
Парень встал, тяжело дыша и пошатываясь. Он упирался руками в колени.
Ричер сказал:
— Брось, старина. Поищи себе кого-нибудь другого, чтобы поколотить.
Ответа не последовало. Парень выглядел так, словно он ведёт внутренний спор с самим собой. Это длилось долго. Очевидно, нужно было рассмотреть аргументы с обеих сторон. За и против, плюсы и минусы, затраты и прибыли. Наконец парень сказал:
— Ты умеешь считать до трёх с половиной?
Ричер ответил:
— Думаю, да.
— За столько часов ты должен исчезнуть из города. После полуночи ты покойник. До этого тоже, если я увижу тебя снова, — парень выпрямился и пошел прочь, назад к Шестой Авеню, быстро, словно приняв решение, его каблуки позвякивали по раскалённым камням, как у очень занятого человека, который только что вспомнил о важном поручении. Ричер наблюдал за ним, пока тот не исчез из виду, затем повернулся к женщине и сказал:
— В какую сторону вы направляетесь?
Она указала в противоположном направлении, в сторону Вашингтон Сквер, и Ричер сказал:
— Тогда у вас должно быть всё в порядке.
— У тебя есть три с половиной часа, чтобы выбраться из города.
— Я не думаю, что он говорил серьезно. Он сбежал, но при этом пытался сохранить лицо.
— Он говорил серьезно, уж поверь мне. И ты еще ударил его в голову. О, боже.
— Кто он?
— А кто ты?
— Просто парень, проходивший мимо.
— Откуда ты вообще взялся?
— В настоящий момент из Поханга.
— Где это, черт возьми?
— Южная Корея, лагерь морской пехоты в Mуджуке.
— Ты что, моряк?
— Нет, сын моряка. Мы идем туда, куда нас направляют. Но занятия закончились, и я путешествую.
— Самостоятельно? Сколько тебе лет?
— Будет семнадцать осенью. Не беспокойтесь за меня. Я не тот, кого можно бить на улице.
Женщина ничего не сказала.
Ричер сказал:
— Кто этот парень?
— Как ты здесь оказался?
— Автобусом до Сеула, самолетом в Токио, самолетом на Гавайи, самолетом в Лос-Анджелес, самолетом в аэропорт Кеннеди, автобусом до автовокзала Портового Управления. Дальше пешком.
«Янки» были на выезде, в Бостоне, и это было главным разочарованием. У Ричера было чувство, что этот год будет особенным. С приходом Реджа Джексона должно было что-то измениться. Длинной серии проигрышей уже пора заканчиваться. Но Ричеру не повезло. На стадионе «Янки» было темно. Альтернативой был стадион «Шей», «Чикаго Кабс» против «Нью Йорк Метс». В принципе Ричер ничего не имел против бейсбола в исполнении «Метс», каким бы он ни оказался, но, в конце концов, притяжение музыки, доносившейся из центра города, оказалось сильнее. Он решил, что пересечет площадь и проведает девушек из летней школы Нью-Йоркского университета. Одна из них, возможно, пойдет с ним. А может и нет. Но попробовать стоило. Он был оптимистом, и строил гибкие планы.
Женщина спросила:
— Как долго ты уже путешествуешь?
— Теоретически я свободен до сентября.
— Где ты остановился?
— Я только приехал сюда и еще не решил.
— Твои родители нормально к этому относятся?
— Моя мать волнуется, она читала про Сына Сэма в газете.
— Она и должна волноваться, ведь он убивает людей.
— Пары, сидевшие в автомобилях, в основном. Так пишут. По статистике я вряд ли попаду в их число. У меня нет автомобиля, и я до сих пор хожу на своих двоих.
— В этом городе имеются и другие проблемы.
— Я знаю. Я должен был встретиться с моим братом.
— Здесь, в городе?
— В паре часов от города.
— Тебе лучше отправиться туда прямо сейчас.
Ричер кивнул:
— Я надеюсь успеть на последний автобус.
— До полуночи?
— Кто был этот парень?
Женщина не ответила.
Жара не спадала. Воздух был густым и тяжелым, и грохотал гром. Ричер слышал его с севера и запада. Возможно, собиралась настоящая гроза в Хадсон Вэлли, ревущая и громыхающая над медленным потоком меж высоких скал, подобно тому, что он читал в книгах. Свет постепенно темнел, становясь фиолетовым, словно погода готовилась к какому-то значительному событию.
Женщина сказала:
— Иди, проведай своего брата. Благодарю за помощь.
Красный отпечаток руки на ее лице постепенно исчезал.
Ричер спросил:
— У вас всё в порядке?
— Со мной всё будет хорошо.
— Как вас зовут?
— Джилл.
— Джилл, а дальше?
— Хемингуэй.
— Не родственница случайно?
— Кому?
— Эрнесту Хемингуэю, писателю.
— Не думаю.
— Вы свободны сегодня вечером?
— Нет.
— Меня зовут Ричер. Был рад познакомиться, — он протянул руку, и они пожали друг другу руки. Её рука была горячей и влажной, как будто у неё был жар. Впрочем, и его рука тоже. Тридцать семь градусов, а может и больше, и ни ветра, ни испарения. Лето в городе. Далеко на севере в небе вспыхивали молнии. Дождя не было.