Жаркое лето Хазара (сборник)
Шрифт:
Тем временем женщина, подруга больной, хлопотавшая на кухне и частично слышавшая их разговор, принесла чайник чая и поставила его на стол. Взяла со стола одну из пиал и протерла ее белым полотенцем, перекинутым через плечо, потом налила чай и протянула Хасару, который после долгих уговоров все же остался, чтобы выпить с женщинами чаю.
Вскоре больная поправила спутанные волосы, осторожно встала с кровати и тихонько прошла мимо Хасара в сторону ванной комнаты. Похоже, ей тоже захотелось чаю.
Там она перекинулась парой фраз с подругой, которая как раз в это время несла из холодильника
— Как ты себя чувствуешь?
— Если не считать, что голова немного кружится, все хорошо. Головная боль после укола прошла.
— Голова у тебя от голода болит, ты с позавчерашнего вечера ничего не ела.
— У меня нет аппетита.
— Сейчас мы поднимем тебе аппетит, — женщина посмотрела на подругу и загадочно улыбнулась. — Давай, умойся, приведи себя в порядок и поскорее присоединяйся к нам!
Когда больная вернулась в комнату, ее подруга, держа полотенце в руках, пыталась открыть длинную бутылку греческого коньяка.
Решив, что коньяк открывают для него, Хасар просил женщин не делать этого: он не имеет привычки выпивать на работе. Высокая женщина удивленно посмотрела на него.
— Но разве не ты сказал, что коньяк — лекарство для больной! Поднимает обший тонус.
— Да, если его выпить совсем чуть-чуть.
— Вот это другой разговор, — произнесла женщина и с победным видом посмотрела на присутствующих.
Хасар улыбнулся и уступил настояниям женщины.
Так и не сумев откупорить бутылку, женщина протянула ее Хасару:
— Чтобы ее открыть, требуется мужская сила.
Отложив в сторону поданный женщиной штопор, Хасар попросил у нее полотенце, сложил его в несколько слоев и подложил под бутылку, перевернутую вверх дном, после чего стал изо всех сил бить кулаком по днищу бутылки. На глазах у всех пробка вначале приподнялась из горлышка, а потом полностью вылезла из бутылки.
Видя, что Хасару передалось их настроение, женщины возбудились еще больше. Они восхищались тем, как умело Хасар откупорил бутылку, хвалили его и говорили слова, которые могли понравиться Хасару.
Женщина, распоряжавшаяся вечером, разлила коньяк в три бокала и протянула один своей приболевшей подруге, второй поставила перед собой, а третий подала в руки Хасару.
Поднимем бокалы, друзья, и выпьем! Выпьем, и голову потеряем! И силой властною вина Закрытые двери откроем!Чтобы придать вечеринке веселый настрой, женщина прочитала пришедшие на ум стихотворные строчки, при этом она взмахивала руками, словно выпуская в небо голубку. После первого бокала, выпитого за здравие, Хасар и сам не заметил, как оказался втянутым в орбиту шумной вечеринки.
— Давайте, выпьем еще по бокалу, еще! — весело воскликнула чернявая женщина и снова наполнила бокалы коньяком.
— Ну, что ты наполняешь бокалы до краев! — с недовольным видом упрекнула подругу больная женщина.
Находясь в компании женщин, Хасар старался уделять одинаковое внимание обеим, никого из них не выделяя, но заметил, как посмотрела на него больная, ища в его лице поддержку, и мило улыбнулся ей.
Вторая женщина, что распоряжалась вечером, видела, как эти двое переглядываются и чувствовала, что она здесь третий лишний, но не торопилась делать выводы, считала, что в этом нет необходимости. Она взяла запеченную курицу и руками разломила ее на две части. Один кусок положила на тарелку подруги, а второй — гостю. Ей хотелось выпить еще.
— Словом, друзья, когда пьешь такую живую воду, надо хорошо закусывать. А ты со вчерашнего дня ничего не ела, осунулась. Поешь хорошенько, и тогда, возможно, тебе не понадобится прописанное доктором лечение.
Они снова подняли бокалы, после чего дружно приступили к трапезе.
Подзакусив, больная женщина положила руку на руку Хасара, он сидел рядом с ней:
— Доктор, вы продолжайте, а я еще немного полежу! — она деликатно дала понять, что выходит из игры.
Как только мягкая женская рука коснулась руки Хасара, он почувствовал, как по его телу побежали волны. Ему захотелось поддержать женщину, сказать ей какие-то приятные слова.
— Хорошо. Вам и в самом деле лучше прилечь и немного отдохнуть!
Женщина тихонько встала из-за стола и медленно направилась к кровати. Проходя мимо Хасара, попросила:
— А вы посидите еще, хорошо?
Хасару показалось, что женщине хочется, чтобы он оставался возле нее как можно дольше. И опять он объяснил это чувство своим одиночеством, незаполненной пустотой, образовавшейся на том месте, которое в его жизни занимала Дунья. В глазах женщины он прочитал благодарность и уважение и еще что-то, но он толком не сумел определить, что именно таится в ее глазах. Почему-то теперь ему и самому не хотелось уходить отсюда. Причем, желание это возникло в нем в последние минуты. Ему надо было уходить, он должен был находиться на рабочем месте. А вдруг еще кому-то из отдыхающих понадобится его помощь?!
Поняв, что ему надо побыть здесь еще немного, иначе женщины не отпустят его, Хасар решил позвонить Кадыру и сообщить тому свое местонахождение на случай, если кто-то затребует врача. Набрав номер дежурного, долго держал трубку, но на том конце провода так никто и не отозвался.
Может, спит, а может, вышел на территорию, проверить, все ли в порядке.
Дождавшись, когда Хасар положил трубку телефона, чернявая бойкая женщина, желающая продолжить веселый вечер, произнесла шутливый тост:
— Давайте будем приглашать доктора не только тогда, когда заболеем, а для такого вот теплого общения! — она стукнулась с Хасаром бокалами и выпила за его здоровье.
Больная не захотела остаться в стороне от такого тоста, она взяла свой бокал, стоящий рядом с ней на стуле, с удовольствием подняла его и, изогнувшись, потянулась к сидящим за столом, чтобы стукнуться с ними. Во время чоканья бокалами мягкая рука женщины снова коснулась руки Хасара.
Они еще долго сидели, общались, и Хасар не заметил, как чернявая женщина тихонько вышла из номера, сделав вид, что отправилась хлопотать о чае. Видно, решила оставить их вдвоем, заметив, как мило беседуют доктор и больная, поняла, что сейчас она здесь третья лишняя. В этот вечер она так больше и не появилась в этом номере.