Жасмин

Белл Алекс

— Вот зачем ты ищешь лебединую песню? Думаешь, если ты продашь её, то тебе хватит денег, чтобы помочь ей?

— Вроде того, — ответил Бен.

У него сорвался голос, и, взглянув на него, я увидела, что в глазах его стояли слезы, а на лице отразилась боль, которую он всегда скрывал.

— Бен, обещаю, я сделаю все, чтобы помочь тебе, — сказала я.

— Спасибо. — Рука, держащая кольцо, напряглась, а плечи еще сильнее ссутулились. — Я даже не знаю, получится ли. Может, уже слишком поздно. Может, время уже безнадежно упущено. Однажды между нами что-то было... но теперь, после всего... может быть, уже слишком поздно, чтобы все вернуть.

— У тебя хотя бы есть шанс, — возразила я. — Я бы все отдала ради этого.

Он посмотрел на меня покрасневшими, запавшими глазами и спросил:

— Уверена?

— Ну конечно! Если была бы хоть крошечная возможность вернуть Лиама, я бы боролась за неё насмерть! Ничего не кончено, пока не кончено, Бен!

Я положила ладонь на его руку, чтобы как-то утешить, ожидая, что он, скорее всего, дернется, отстраняясь, но вместо этого, он почти сразу же притянул меня к своей груди и крепко обнял. Я немало удивилась, но обняла его в ответ, надеясь, что он меня не задушит в объятиях и ему станет хоть немного легче.

Хотелось бы, чтобы он не обнимал меня так крепко. Не люблю, когда меня трогают. Оправданно или нет, я всегда чувствовала, что люди должны бежать от моей холодной белой кожи, как от огня. Но я не смогла его оттолкнуть и постаралась изо всех сил ничем не выдать своего дискомфорта.

Его лоб покоился у меня на плече, когда я почувствовала, что мне на руку капнула его слеза и медленно потекла вниз. Он не то чтобы плакал, нет, но его слегка трясло. Я ему очень сочувствовала. Потеря Лиама была ужасной — но это, по крайней мере, произошло быстро. Я не мучилась в агонии, живя, как он.

Мой взгляд упал на темную шевелюру Бена, и я поразилась, насколько цвет его волос был похож на волосы Лиама... почти черные, с медным оттенком, если свет падал под нужным углом... Я видела нас в зеркале, висевшем напротив кровати. Его лица не было видно, поэтому Бена сейчас можно было легко принять за младшего брата. В течение нескольких мгновений, я как зачарованная видела вместо Бена только своего мужа. И мне очень захотелось сказки — я прикоснулась щекой к его волосам и крепко обняла...

Но потом Бен заговорил и разрушил иллюзию.

— Сначала... Хайди, а потом эта история с Лиамом... не могу вспомнить, когда я был счастлив. — Он отстранился. — А ты? Как думаешь, ты еще будешь счастливой?

— Наверное, однажды, — я замолчала, мне вдруг показалась до смешного наивной надежда на истинное счастье, учитывая тучу, зависшую надо мной. Такое не вычеркнешь из жизни. Казалось невозможным, что боль когда-нибудь утихнет, и я была уверена, что, если счастье замаячит в будущем, то, вспомнив о Лиаме, я вновь впаду в глубокое отчаяние. Так и буду двигаться по спирали, переживая ужас потери раз за разом...

— Извини, — тихо сказал Бен, пытаясь улыбнуться. — Не хотел тебя расстраивать. Ты из-за меня приуныла, да?

— Чуть-чуть, — ответила я, тоже попытавшись улыбнуться. — Как было бы здорово, если бы мы искали волшебную палочку, а не лебединую песню. Тогда бы потом мы могли взмахнуть ею, и все вернуть, как прежде.

— Иногда невозможно вернуться к былому, — ответил бесцветным голосом Бен. — Сколько ни старайся. — Он взглянул на свои часы и добавил: — Уже очень поздно, давай спать.

Когда он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, мои глаза смотрели в зеркало, и я притворилась, что женщину, отражающуюся в зеркале, целует мужчина, которого она любит больше жизни.

Но в следующую секунду Бен встал и вернулся на диван, бросив через плечо:

— Спокойной ночи, Жасмин, — а потом лег и выключил настольную лампу.

Я легла в кровать и сделала то же самое, погрузив комнату во тьму.

Глава 15

Татуировка « Лебедь »

Той ночью мне приснилась маленькая черная лошадка. Она ожила, спрыгнула со столика на кровать и поскакала ко мне. Она наступила мне на руку одним холодным копытом, потом другим, в общем, пока вся не оказалась на моей ладони. А потом лошадка легла на бок и прижалась головой к моей коже, словно к чему-то прислушивалась.

Но потом лошадку сменил другой образ — волшебный лес под темным небом, заполненным мерцающими звездами.

На снегу лежали черепа и черные розы, здесь же была и та лошадка. Она проскакала между костями и цветами, найдя дорогу ко мне, и снова оказалась у меня в руке.

Я проснулась. Пальцы жгло от ощущения, что конь сидел у меня на ладони. Но нет. Когда я включила свет, то увидела, что фигурка стояла на столе, рядом с рыцарем, там же, где я их и оставила. Я оглядела комнату, как будто бы ничего не изменилось, все было в порядке, единственный звук исходил от Бена, который храпел на диване. Я выключила свет и легла, странный сон все не покидал моего сознания.

Мне потребовалось какое-то время, чтобы вновь уснуть, храп Бена мешал. Но в то же время, мне показалось неразумным идти и толкать его, когда он был столь великодушен и уступил мне кровать. Наконец я уснула и проснулась, когда в окно проник солнечный свет. Диван пустовал, а в ванной лилась вода. Я повернула голову, чтобы взглянуть на прикроватный столик. Рыцарь с фотографией стояли на месте, а вот фигурка коня отсутствовала.

Я откинула одеяло, чтобы проверить, вдруг она упала на пол. Потом я пошарила под кроватью и на кровати, но нигде не смогла её найти. В приступе паники, я уж было подумала, что её кто-то украл, и практически бросилась к двери ванной, чтобы позвать Бена.

Но шум воды прекратился и Бен, мокрый и взволнованный, вышел из ванной, в одном полотенце, обернутом вокруг бедер.

— Лошадь пропала! — выпалила я, не дав ему открыть рта. — Или она у тебя? — Я поднялась на цыпочки и вытянула шею, чтобы заглянуть ему через плечо, надеясь увидеть её на раковине рядом с нашими зубными щетками.

— Ну, разумеется, её там нет! — Старый добрый раздраженный Бен — будто и не было ничего вчера вечером. — Она на кофейном столике, — сказал он. — Когда я проснулся, то видел её там.