Жажда целостности: наркомания и духовный кризис
Шрифт:
Иногда люди, которым доводится пережить борьбу своего появления на свет, свою эмбриональную жизнь или даже соединиться с тем, что называют клеточной памятью зачатия, описывают еще одно переживание, вызывающее сильнейшие эмоции: они рассказывают о глубокой и всепроникающей печали, связанной с принятием человеческой формы. Они чувствуют, что их отрезали от их истинной природы, что зачатие каким-то образом оторвало их от всеобъемлющего чувства свободы и единства и заманило их в ловушку индивидуального материального тела. Проходя через родовой канал, они все больше и больше чувствуют себя чем-то определенным и ограниченным, словно рождение — это врата, ведущие из внеличностного
Согласно этим отчетам, а также размышлениям мистиков, в момент зачатия мы начинаем отделяться от океана духа. Как только наша сущность становится заключенной в материю, мы отделяемся от своих небесных корней. Теперь наша обособленность является частью нашего нового состояния, врожденной составляющей нашей человеческой природы. Если нас, находящихся в теперешней изолированной форме, начинают подвергать в этой жизни оскорблениям, то наше чувство изолированности начинает усугубляться и прочно закрепляется на своем месте.
Что такое оскорбление? Это посягательство на нашу физическую, сексуальную, эмоциональную или духовную целостность. Это покушение на нашу священную индивидуальность, насильственное вторжение в границы, определяющие нас как нечто уникальное. Нас отделяют от окружающего мира надежные границы. Это границы, определяющие нас как личность, качества, которые по праву принадлежат нам. Мои границы определяют мое отличие как индивида от остальных людей и влияний окружающей среды. Когда я воспринимаю окружающую среду и взаимодействую с ней, эти границы очень важны.
По мере продолжения нашего обсуждения мы будем рассматривать роль оскорбления на различных стадиях развития. Если нас систематически позорят, оскорбляют или предают, мы не только начинаем чувствовать все большее отчуждение от нашего «глубинного Я», но также становимся изолированными от самих себя, от своих родителей и от всего мира. Мы чувствуем отрыв от тех элементов нашей жизни, которые должны для нас являться источниками заботы и поддержки. В некоторых случаях это отчуждение могло начаться еще до нашего рождения.
Буквально каких-то два десятилетия назад большинство западных медиков считали, что зародыш — это бессознательная, ничего не чувствующая масса материи, которая начинает отвечать на внешние стимулы лишь через некоторое время после рождения. Благодаря современным исследованиям теперь нам стало известно то, что матери знали во все века: мы узнали, что еще не родившийся ребенок очень чутко реагирует на влияния, приходящие как из материнского организма, так и из внешней среды.
Большая часть наших исследований дородовой жизни сосредоточена на физиологических реакциях зародыша на внешний мир. Теперь мы знаем, что на младенцев, находящихся в чреве, воздействует громкий шум. При помощи особого оборудования специалисты могут наблюдать беспокойство, испытываемое зародышем в матке. И мы, в конце концов, приходим к тому, чтобы обратить внимание на важность диеты во время беременности, а также на то, как на еще не родившегося младенца воздействуют алкоголь, никотин и другие вещества. Нам доводилось быть свидетелями душераздирающих трагедий, когда крошечные младенцы начинали свою жизнь с мучительного пристрастия к крэк-кокаину, героину и другим наркотикам, которые попадали к ним вместе с материнской кровью.
И хотя медики-исследователи сделали большой шаг в понимании физиологических влияний, распространяющихся на плод в чреве и во время рождения, они во многом проигнорировали психологические составляющие. Исключением является работа акушера Дэвида Чика. Д-р Чик принимает роды и хранит подробные записи обстоятельств и трудностей рождения. Кроме того, д-р Чик — опытный гипнотерапевт. Через много лет, когда эти дети становились взрослыми, он гипнотизировал их и возвращал к околородовым переживаниям. Он обнаружил много точных совпадений между моментами, имевшими место во время настоящего рождения, и переживаниями этого события и много писал и говорил о своих открытиях.
Наблюдая за людьми, переживающими различные подробности своей дородовой жизни, я пришла к убеждению, что эта часть истории очень важна. Мне приходилось слышать много описаний внутренней атмосферы существования, предшествовавшего рождению. Некоторые люди описывают жизнь в чреве как «переживание океанического блаженства», времени, когда царили покой, свобода и открытость. Когда они пытаются подвергнуть проверке подробности своего переживания, они обычно обнаруживают, что их матери во время беременности были относительно счастливы и здоровы. Такие матери, как правило, наслаждались исключительно женским переживанием вынашивания ребенка, получали эмоциональную поддержку от отца ребенка, с нетерпением предвкушали появление нового члена семьи.
Но так бывает не всегда. Порой здоровье матери, ее поведение, давление повседневных или семейных проблем оказывало на зародыш отрицательное воздействие. Многие люди, пока им не довелось пережить этот опыт, ничего не знали о таких обстоятельствах жизни своих матерей. Возможно, их матери курили и любили выпить, чувствовали себя попавшими в капкан приближающегося материнства, или их партнер не хотел рождения этого ребенка. Может быть, матери грозил выкидыш, может быть, ее оскорблял муж, заставляя ее во время беременности страдать от эмоционального, физического и сексуального насилия, или же она сама была негуманной по отношению к себе и к другим. Все эти условия отразились на ребенке, с которым она была тесно связана на протяжении девяти месяцев. Вот что рассказывает одна женщина о сеансах холотропного дыхания:
Каждый раз мои переживания уводили меня в какое-то место, где я оказывалась плавающей в токсичной и враждебной атмосфере. Я могла видеть лиловые и красные образы, которые имели некий синтетический, химический оттенок. Я испытывала головокружение и тошноту, словно была отравлена. Это происходило несколько раз и, как казалось, относилось к периоду, предшествовавшему моему рождению. В конце концов я поняла, что это, должно быть, чрево матери и что в тот период, когда она меня вынашивала, у нее, вероятно, были проблемы в жизни.
Спрашивая свою мать о ее беременности, я сказала ей, что якобы видела об этом несколько снов. Спустя некоторое время она неохотно рассказала мне об обстоятельствах, имевших место в то время. Я была ее первым ребенком. Ни мать, ни отец в глубине души не хотели моего появления на свет, даже несмотря на то, что иметь ребенка молодоженам — момент, принятый в культуре. Они были молоды, и по многим причинам вокруг их брака создалось колоссальное напряжение. Мою мать охватывали тяжелые приступы беспокойства, от которых она впоследствии лечилась, и, чтобы совладать с собой, она употребляла алкоголь и транквилизаторы. Когда я слушала ее рассказ, у меня не возникало сомнений в том, что ее постоянная тревожность, а также употребление успокоительных средств отрицательно повлияли на мое состояние до рождения.