Жажда мести

Муни Крис

Джек положил телефон на подоконник. Его тело готово было отключиться, но не воображение. Его воображение никогда не уставало, и сейчас оно бушевало, словно медведь, случайно оказавшийся в трейлере.

Он уперся локтями в подоконник и закрыл глаза. В прошлом он справлялся с воображением, вспоминая об Аманде. Он мог холодным зимним вечером скользнуть под стеганое ватное одеяло и мысленно прижаться к ее телу, вдохнуть запах духов на ее коже. Тогда его воображение успокаивалось.

Но Аманда умерла. И поэтому сейчас

он принялся думать о Тейлор. О том, как ее обнаженное тело, загорелое и крепкое, выглядело на веранде в пятницу вечером. О том, что он почувствовал, когда она впустила его в себя. Секс был противоядием от смерти. Секс был подобен пожарному шлангу, смывающему страх, одиночество и сожаление.

Мрачные образы из сна продолжали преследовать его, и он сосредоточился на Тейлор. Тейлор… Тейлор… Тейлор… Ее лицо… Он не замечал ни стрекота сверчков, ни дуновения ветерка, ни шелеста листьев.

Скрип половиц за спиной.

Он резко обернулся. Из тени на свет, лившийся из окон, вышел человек.

Джек еле-еле смог выдавить:

– Вы…

Лицо Малколма Флетчера, казалось, светится. Его странные черные глаза сверкают, словно полированный оникс.

– Поздравляю, детектив Кейси. Вижу, старый образ мышления вернулся.

Глава 26

Малколм Флетчер выглядел абсолютно спокойным, словно бродить в чужом доме посреди ночи было его обычным времяпрепровождением. Он был одет так же, как и в Мэне: черные джинсы и футболка. Волосы его были зачесаны назад.

– Похоже, вы не рады меня видеть, детектив Кейси.

– Я уже предвкушаю ту часть спектакля, когда вы наставите на меня пистолет.

– Только не говорите, что до сих пор в обиде на меня за это. Вот, держите! – Флетчер швырнул что-то ему.

Джек поймал. Это была его «беретта».

– У меня еще ваши материалы.

– И вы решили приехать сюда из Мэна, чтобы отдать их мне, – подвел итог Джек. – Как мило с вашей стороны!

Флетчер усмехнулся.

– Вы могли оставить все это в участке, – заметил Джек. – По чему в четыре утра?

– Я люблю появляться красиво.

– То же самое можно сказать о том, как вы любите исчезать. Я так понимаю, в Мэне вы больше не живете.

– Я польщен, что вы наводили справки. С кем вы говорили?

– С шерифом Петерсоном.

Флетчер засмеялся.

– Я бы не особенно верил тому, что он говорит. Ему нужна карта, даже чтобы найти ширинку.

– Он мне много чего рассказал, Флетчер. Или Френсис Харви?

– Френсис Харви – это псевдоним.

Прямота Флетчера подогрела любопытство Джека.

– Зачем вам псевдоним?

– Где-то глубоко внутри я всего лишь застенчивый мальчик. – Флетчер обнажил в улыбке мелкие ровные белые зубы. – Оскар Уайльд говорил, что постоянство – последнее прибежище лишенных воображения. А вы достаточно интересная личность, когда вылезаете из

своего панциря.

Морально и физически истощенный за полный событий день Джек вовсе не горел желанием пикироваться с Флетчером. Но желание узнать, что он здесь делает, пересилило.

– Странно, что человек ваших талантов ищет убежища в городке, интеллектуальный уровень жителей которого ограничен четырьмя стенами, в которых они существуют, – заметил Флетчер.

– Я всегда хотел жить возле океана.

– Этого недостаточно. Здешние люди напоминают мне теленка, откормленного на убой, – они в ловушке и в темноте. Вы представляете их реакцию, если они узнают правду о том, что происходит? Придется подбросить немного антидепрессанта в городской водопровод.

– Давно вы в городе?

– Достаточно давно, чтобы понять, что скоро все изменится. Репортеры бродят вокруг этого дома и там, где раньше жили Росы, задают вопросы о серийном убийце по имени Песочный человек, агенты изучают место взрыва… В ближайшее время мнимое ощущение безопасности исчезнет. Угадайте, кого они пошлют восстановить его.

– Где вы остановились?

– В «Вошборн-инн».

Это удивило Джека. «Вошборн-инн» была лучшей гостиницей Марблхеда. Неделя проживания там равнялась месячному заработку обычного человека. Странный выбор для человека, который жил в захолустном Мэне в спартанских условиях.

– Владельцы, мистер и миссис Джейкобс замечательные люди, всегда готовые угодить, – заметил Флетчер. – Вы все еще готовы, детектив Кейси?

– Я все еще веду расследование, если вы это имеете в виду.

– Веду… Интересный выбор слова. Что вы должны делать, так это думать. Надпись на ладони Патрика Долана… Вы должны были догадаться много дней назад. И еще это.

Флетчер разжал руку. С проводка, зажатого между пальцами, свисал небольшой стеклянный шарик, прикрепленный к плате.

– Камера, – узнал Джек.

– Да. Я нашел несколько у них в спальне.

«И у меня дома», – добавил Джек мысленно. Специалисты из ФБР нашли два десятка таких камер по всему его дому. Их тоже убрали.

– Ваш друг наблюдал за этими семьями. И за вами.

Джек кивнул.

Флетчер бросил камеру на диван.

– Вы, похоже, не удивлены, – сказал он.

– Мы нашли такие камеры по всему дому.

– Но вы не ожидали найти их в своем доме, ведь так?

Глаза Джека расширились.

– Откуда вы узнали?

– Он украл у вас что-то личное?

Джек постарался, чтобы его голос звучал нейтрально.

– Он взял несколько вещей.

– Но он оставил что-то, чтобы напомнить о себе, правда? Скажите, когда вы увидели фотографию мертвой жены на стене в спальне и поэму Блейка на потолке, вы ведь не запели «Любовь моя, дорогая моя…»?

– Сукин сын! Вы были в моем доме!

– Кто-то же должен защищать вас.