Шрифт:
Берендеев Кирилл
Ждать пришлось недолго
* * *
Ждать пришлось недолго. Мальчик отошел к пустым ржавым канистрам по нужде; в самый разгар занятия за его спиной послышались торопливые шаги. Струйка тут же прервалась, оставив грязные разводы на боку одной из дырявых бочек, принадлежавших когда-то компании "Шелл", мальчик поспешно натянул штаны и обернулся.
Старик-пуштун, как и обещал, привел белого сахиба, которому понадобилось срочно попасть в соседний поселок, расположенный на той стороне реки. Дожди только что кончились, дороги размыло и единственным способом
Мальчик подошел к белому сахибу - высокому, светловолосому мужчине лет тридцати пяти, молча кивнул ему, взял обе сумки, составлявшие весь багаж иностранца, и погрузил их в лодку. Сахиб внимательно наблюдал за его действиями, затем произнес:
– Можешь так не спешить. Я возвращаюсь на работу, а она того не заслуживает.
Английский мальчик знал неплохо, он понял и кивнул. Потом помог разместиться сахибу на корме, оттолкнул лодку и сам вспрыгнул в нее.
– Ты ловкий малец, - заметил сахиб.
– У меня такой же подрастает, на год, наверное, помоложе тебя. Тебе сколько лет?
Мальчик молча показал обе руки с растопыренными пальцами и взялся за весла. Пуштун прокричал им что-то вслед, они оба не поняли, к кому он обращался. А потому оба и промолчали, оглянувшись для порядка.
– Десять, значит. Да, я угадал.
– белый сахиб удобно устроился на корме, расставив ноги вдоль обеих бортов. Колени мальчика, когда он наклонялся вперед, всякий раз касались белых брюк иностранца. Он побоялся, что запачкает без сомнения, дорогие брюки и стал грести осторожнее.
Белый сахиб не обратил на это внимания. Его занимали лишь красоты ожившей после ливней природы, запахи девственных джунглей, непроходимых мангровых зарослей, что росли по обеим сторонам реки. Природа здесь взяла свое, еще очень не скоро человек осмелится противопоставить ей душные клетки своих стальных пещер. Прошло всего несколько минут с начала путешествия, а крохотный причал, заваленный пустыми канистрами, уже скрылся за густой завесой деревьев. На реке они остались вдвоем. Точно цивилизации и не существовало вовсе, точно она исчезла навсегда, скрывшись за извивом реки. Только непроходимая чащоба по обеим берегам, откуда доносятся истошные вопли неугомонных птиц да плеск воды, бьющий о борт лодки.
Мальчик пересел поудобнее и снова взялся за весла. Лодка уже находилась на середине реки, освещаемая ярким полуденным солнцем, иной раз исчезающим за редкими кучевыми облачками.
Белый сахиб надвинул шляпу поглубже на голову и что-то пробормотал про себя. Должно быть, несколько нелестных слов в адрес разгоравшейся жары. Потом снова взглянул на мальчика.
– Ты давно этим занимаешься?
– спросил он.
Мальчик не понял. Сахиб нетерпеливо дернул плечом.
– Ты давно работаешь перевозчиком?
– Нет, я не перевозчик, - тщательно подбирая слова, ответил мальчик. Я живу в поселке и...
Ни названия поселка, ни профессии белый сахиб не разобрал. Хинди был для него экзотикой, непривычное ухо европейца не способно было запомнить имена, произносимые на этом языке. В ответ он только махнул рукой.
– Ты покажешь мне, где у вас автобусная станция?
– У нас нет автобусов. До города можно добраться, только попросив подвезти кого-то из местных жителей. Кто собирается в те края.
Сахиб замолчал.
– А сам ты там был хоть раз?
– Да. Не так давно.
– Ты неплохо говоришь по-английски.
– Я учился у одного американца, который...
Сахиб снова не понял.
– Красивые цветы, - вместо нового вопроса произнес он.
– Ты не мог бы сорвать один из них.
– Зачем, они быстро вянут. Да и лодка туда не доберется. Там корней много.
Мальчик взялся за ковшик и вычерпал две пригоршни воды, скопившиеся на дне лодки.
– Я вас не обрызгал?
– Ничего страшного.
– белый сахиб задумчиво посмотрел на него.
– Хотя ты порядочно грязный.
– Это от...
– Сполоснулся бы, пока никого нет.
Мальчик хотел было возразить, но не решился.
– Снимай, снимай, в любом случае, я все видел.
Он снял штаны и осторожно вылез из лодки. Белый сахиб внимательно следил за его ловкими движениями со странным выражением на лице. Подал руку, когда мальчик взбирался обратно, порылся в ближайшей сумки и бросил ему полотенце.
– Зачем?
– Вытрись, а полотенце можешь выбросить.
Мальчик отвернулся и принялся вытираться. Белый сахиб осторожно подошел к нему, стараясь не раскачать лодку. Прижался всем телом. Пальцы коснулись обнаженной кожи, затем ладони. Мальчик вздрогнул, попытался оглянуться. Испугался, что его движения приведут к худшему результату, и замер, неестественно напрягшись.
Полотенце упало на дно, в лужицу воды.
– Встань на колени, - попросил белый сахиб, - мне так неудобно, да еще и лодку перевернем.
Мальчик послушно повиновался. С металлическим звуком расстегнулась ширинка на белоснежных штанах сахиба. Тяжелое тело прижалось к мокрой спине.
– Ноги пошире. Еще пошире. Сейчас... еще... ну же...
Мальчик почувствовал неприятное жжение и боль. Руки сахиба нервно шарили по его груди, животу, пробирались в пах. Одна нашла то, что ей было нужно, и нервно сжала. Мальчик вскрикнул. Сахиб повторил его вскрик, но в иной тональности.
– Сейчас... чуть-чуть...
Белый сахиб уверенно уперся руками в худые бедра мальчика, принялся раскачиваться взад-вперед, уставившись остановившимся взором в безмятежную даль реки, разморенную послеполуденным солнцем. Мальчик уперся лбом в мокрое дно лодки. Боль в промежности то усиливалась, то ослабевала.
– Еще, - прохрипел белый сахиб, ломая ритмику движений, порывисто прижимаясь к тонкому темнокожему телу. И, наконец: - А-ах!
Член замер, извергнув из себя долгожданные фонтанчики спермы, принося белому сахибу заметное облегчение. Сахиб резко выдохнул, вытер выступившую на лбу испарину.
Вынул сделавший свое дело фаллос. Хрипло произнес:
– Все. Подай, пожалуйста, полотенце.
Вытер набухший член, вытянул затекшие ноги.
– Подотрись, у тебя, кажется, кровь идет. Нет, показалось.