Шрифт:
Часть 1
Глава 1
Жека за интерактивным столиком в классе теории слушал преподавателя. Пусть он давно не кадет, за кафедрой стоит не Дитрих, и дело происходит в системе Шармуз – в жизни мало что меняется. Мистер Хук, подтянутый парень в строгом костюме, со строгой причёской и строгим лицом вёл спецкурс для служащих частных военных компаний Американской Демократии.
С этого он и начал, заявил, что у всех здесь собравшихся по факту прохождения курса просто не останется другого выхода, кроме как становиться служащими означенных ЧВК.
– Вам
Хук заговорил доверительно, – представьте себе, продолжительность жизни сильно влияет на мировоззрение. Вспоминая классическую литературу, – «для того, чтобы управлять, нужно составить план на какой-то значительный срок». Большинство из вас, скорей всего, проживут недолго, но сама возможность значительного продления жизни, которую дают наши технологии, заставят вас на многое взглянуть иначе.
– Вы знаете, что на некоторых планетах практикуют управление климатом, – продолжил молодой лектор, – согласитесь, довольно сомнительная затея с любой точки зрения. Однако некоторые люди носятся с подобными проектами! Они готовы гробить свои жизни и несметные ресурсы для того, чтобы уговорить, заставить миры соответствовать их представлениям о комфорте, пользе или ещё о чём-то их личном! Поискать мир по своему вкусу им в головы не приходит!
– К счастью сумасшедшие не всегда определяют политику человеческих сообществ, – продолжил Хук, – люди, просто чтобы выжить, вынуждены сами приспосабливаться к условиям. Проще делать это сообща, люди создают общество и начинают э… «делать это»… то, что называется Историей.
Он усмехнулся, – скажите, пожалуйста, какого чёрта все мои слушатели в начале курса заявляют, что управляемая история невозможна?
Мистер Хук возвысил голос. – Сука, управляемый климат вы себе представить можете, а история управляемая невозможна в принципе?!
Жека по привычке переглянулся с Джоном, и они воззрились на лектора. Смесь ласковой грусти и сочувствия во взглядах слушателей, видимо, задела лектора за живое.
– Я ж не просто упомянул баранов, – сказал он грустно. – Вы ведь считаете, что управлять можно только животными? А вы вспомните представления о человеческом счастье, к которому у вас есть право стремиться по всем Конституциям! Сотни миллиардов баранов искренне к этому стремятся! Это в их представлении добро, а всё, что мешает скотской безмятежности – зло! И эти миллиарды голосуют за кого-то, кто говорит им об их правах.
– Представьте себе, что вы наблюдаете это сто лет, потом двести… – Хук усмехнулся, – здесь кто-то ещё считает, что никто этими баранами не управляет, что они сами что-то выбирают?
Он спросил насмешливо, – вам ещё кажется, что управляемая история невозможна?
Жека смутился, лектор ткнул в больное место. Он ведь, взаправду, изо всех сил стремился сделать из своих кадетов свободных рыцарей, а что ещё на его месте был должен делать свободный рыцарь космоса?! Как настоящий рыцарь он сделал правильный выбор, убил главного злодея, снял оковы, дети могут идти домой! А дети шлют его на хер! Главный злодей, оказывается, был не так уж неправ – они не хотят домой, в стадо – им позарез загорелось стать рыцарями. Как он сам… как Луи. И новый умник начинает свой спецкурс с того же – только пока мальчишки мечтают о звёздах, их можно считать людьми.
Как снова стали учиться вместе, Жека и Джон возродили добрые свои традиции. В первую очередь обычай заедать трудности бисквитами с кремом и шоколадом. Ещё тем им нравилось посещение кондитерских, что дорожащие фигурками барышни не решались составить им компанию, а с не дорожащими они сами не разговаривали. В основном друг с другом или в тесном кругу сладкоежек обсуждали непростые вопросы новой жизни.
– Ты что-нибудь понял о пробоях и тоннелях? – Спросил друга Жека.
– Ну, как бы да, – сказал Джон, – как там было во время взрыва, я тоже не догоняю, тут главное – что получилось. Значит, сами тоннели бывают двухсторонние или направленные – только из точки «А» в точку «Б». Цепочки направленных тоннелей теоретически закольцованы, могут включать тысячи систем. Двухсторонние – это как лучики снежинок. Есть вершины с тысячами лучиков, есть тупиковые, а есть особые – переходные – через них можно проникнуть в другое дерево тоннелей.
Жека мрачно посмотрел на Джона, – что нам это даёт? Мы не знаем, откуда совершались нападения на Шармуз, не знаем, в какие системы можно прыгнуть из системы академии. Мы нихрена не знаем, хуже того – понятия не имеем, у кого спросить!
– Американец же обещал кое-какие сведения, – осторожно заметил Джон.
– То есть он сказал, что американские кланы располагают сведениями, – угрюмо проговорил Жека, – или, по-русски говоря, они будут определять нам цели.
– Вот куда тебя опять несёт? – воскликнул Джон, – у нас есть простая ближайшая цель – захват станции академии!
– Тоже неясно, с чего Ленка так уверена в атаке исламистов на академию, – поджал губы Жека, – сама же сказала, что эти нападения типа поноса, сбрасывают излишек фанатиков. Как такое можно прогнозировать?
– Коррупция, – пожал Джонни плечами, – тем более она ведь тоже интуит, хрен вас разбери, как вы угадываете!
– Да, врать ей бессмысленно, – согласился Жека, – если бы она хотела сыграть на поражении Ильяса, ей, вообще, ничего не нужно было бы делать. Луи сам всё замечательно придумал и мечтал сдать Шармуз именно американцам за какие-то коврижки.
Джон оживлённо заговорил. – А что бы она выиграла? С ней бы договаривался Луи? Да нефига подобного, она ж сказала, что положение у неё не очень. Я считаю, что это шанс для неё и всех нас подняться на ступеньку, а то и на две! И это ведь не просто обещания – американцы реально предоставили нам свои разработки. Кстати, как тебе симулятор?
– Обалдеть просто! – честно признался Жека.
– Вот! – воскликнул Джон, – и это только нам, нашей компании! Потому что уже считают «Одинокого Кролика» своей ЧВК. – Он грустно вздохнул, – понять бы ещё, с чего такая милость!
Жека воздержался от комментариев, неопределённо пожал плечами.
Джону надоело проницательно на него смотреть, он улыбнулся, – а как твои вампирята? Осваиваются с новой техникой?
Настала Жекина очередь грустно вздыхать. Кадеты его звена, как только заключили контракты с ЧВК и сержантом Жекой Старом, уверовали, что домой их уже не выгонят, можно слегка оборзеть – на первые же кредитки вырядились и выкрасились под «эмо». Всем теперь говорят, что это у них такая народная традиция.