Желанная
Шрифт:
Сложно сказать, почему я вообще обратила внимания на столбики. Как будто что-то изнутри подтолкнуло меня к ним. Не иначе память Алианны сработала. В итоге я почти не удивилась, наткнувшись на тайник.
Понадобилось время, чтобы сообразить, как он открывается — оказалось, надо чуть покрутить и потянуть вверх. Отвернув часть столбика, заглянула внутрь. А вот и драгоценности прежней хозяйки комнаты, накопленные за четыре года в крепости Арвид.
Мне перепало несколько колец — одно с изумрудом, другое с сапфиром, третье попроще с аметистом; нитка первоклассного жемчуга; гребешок с россыпью топазов и еще одно колье с изумрудами в пару к кольцу. Личные сбережения пополнились.
Я спрятала свое колье, забрав кольцо с аметистом (наконец, есть чем отблагодарить няню за то, что уберегла Ивара во время взятия крепости) и тщательно закрыла тайник. Балдахин не трогала. Все равно как прежде не натяну на столбики. Будет заметно, что я его сняла, а затем повесила обратно.
Я позвала Руну и велела ей вытряхнуть балдахин, изображая при этом недовольную госпожу. Пусть лучше рабыня считает меня взбалмошной сумасбродкой, чем кто-то догадается о тайнике и опустошит его.
Глядя на то, как Руна с помощницей выносят балдахин, я все гадала: зачем Алианна прятала драгоценности. Ладно я, но она-то должна была их носить. Или нет? Неужели тоже готовилась к побегу? Все-таки загадочная личность эта «прежняя я». Столько противоречивого в ней уживалось. Я чувствовала себя виноватой перед ней. Ведь я забрала ее тело, что называется, без спроса. Одному богу и еще, возможно, старой ведьме, забросившей меня сюда, известно, что стало с настоящей Алианной.
Итак, деньги я раздобыла. Если вдруг придется бежать, без средств мы с Иваром не останемся. А до тех пор пусть украшения хранятся в надежном месте. Я не сомневалась — рано или поздно они пригодятся, может и не для побега. Например, я смогу в случае чего выкупить свою жизнь или кого-то задобрить щедрым подарком.
Следующим утром Тор выполнил обещание — меня допустили к сыну. Я не видела его всего два дня, а соскучилась так, словно мы были в разлуке вечность. В детскую торопилась со всех ног, но на пороге притормозила. Никак не ожидала встретить здесь Гунхильду. Она играла с ребенком, и он называл ее бабушкой. Настоящая идиллия. Похоже, она ладят.
Заметив меня, свекровь поджала губы и, торопливо попрощавшись, ушла, а я минут пять не выпускала Ивара из объятий, пока он не запротестовал.
Вдвоем с сыном мы отправились на прогулку, на этот раз за пределы крепости. Нас сопровождали наемники Тора. К сожалению, не общительный Никлас, а двое угрюмых воинов. Убеждена, муж специально выделил для охраны именно их. Лишь бы Никласа не наказал за мою симпатию к нему.
На вопросы воины отвечали гробовым молчанием и хмурыми взглядами, но когда я крикнула заигравшемуся ребенку:
— Ивар, не подходи к обрыву!
Один из воинов тут же пошел за мальчиком и отвел его от обрыва. Осмелев с таким эскортом, я направилась к маяку.
Вскоре мы добрались до выдающейся в море скалы, на которой стоял маяк. Скала была невысокой, но практически отвесной. В непогоду, когда камень становится скользким от дождя как лед, подъем к маяку чреват падением в море.
Сегодня светило солнце, а точнее его редкие лучи пробивались сквозь нагромождение туч, что по местным меркам считалось солнечным днем. Но даже в такую погоду мне вряд ли разрешат подняться к маяку. Я могла лишь рассматривать его снизу.
Одинокая, круглая башня имела мало общего с маяками из моего мира. Скорее, она походила на оборонительную башню крепости. Насколько видела, дверь в маяк была распахнута настежь. Его охраной не занимались, да она была и не нужна. Природа лучше любого караула оградила маяк от незваных гостей.
Мы с Иваром устроили пикник у подножия скалы. Часы, проводимые с сыном, были самыми счастливыми для меня. В его обществе я расслаблялась, забывая обо всем на свете.
В таком благостном настроении меня и застал Тор. Спустя час он неожиданно присоединился к нашему пикнику. Я была удивлена: он бросил дела крепости ради того, чтобы поиграть с моим сыном? Ведь со мной Тор не перекинулся и парой фраз, лишь кивнул в знак приветствия. Все его внимание было приковано к мальчику. Они, кстати, быстро нашли общий язык, и я с грустью думала о том, что ребенку не хватает отца.
Лежа на покрывале, наблюдала за игрой этих двоих. Это было что-то военное. Будущее Ивара однозначно — воин. Тойон обязан защищать крепость. Я жалела, что Ивару не побывать в моем мире. Он мог стать врачом или летчиком. Да кем угодно! Но точно не мародером.
— Мы неплохо справляемся, — заметила я, когда Тор сел рядом со мной, перекусить.
— С чем?
— С игрой в идеальную семейную пару.
— Тогда сыграй заодно безутешную вдову, — ответил мужчина. — Скоро состоятся похороны Вила. Сделай вид, что тоскуешь по первому мужу.
Я глянула на Тора. Показалось или это было дружеское предупреждение? По привычке завуалированное в насмешку.
Поев, Тор ушел, а мы с Иваром еще задержались. Несколько часов пролетели незаметно, и с прогулки я возвращалась в приподнятом настроении, несмотря на то, что осмотр окрестностей не внушал оптимизма. Не считая моря, крепость окружали поля. Ни холмов, ни расщелин, где можно укрыться от преследователей на много километров вокруг. В случае чего пешком не уйти, понадобится лошадь, а это усложняет дело. Я совсем не умею ездить верхом. Придется учиться.
В крепости царило оживление. На главной площади было не протолкнуться. Группа людей в центре была одета странно, не по местной моде, и вид имели плачевный, словно только что пережили шторм.
Ну, конечно! Это те, кого достали из воды во время кораблекрушения. По тому, как несчастные жались друг к другу, я поняла, что происходит что-то неприятное.
— Отведи Ивара в комнату, — велела няне, которая все это время была с нами, а сама задержалась на площади. Это теперь мой мир, а крепость — мой временный дом. Я должна знать, с чем имею дело.
Рабов согнали в кучу — я насчитала человек двадцать. Несколько женщин занимались их распределением на три группы. Проведя тщательный осмотр, они решали, куда отправить раба: к тем, кто пойдет на продажу в столицу или к тем, кто останется работать в крепости. Была еще третья группа — туда выбирали самых рослых мужчин и самых симпатичных женщин. Но из разговоров на площади я не поняла, что с ними будут делать, а спросить побоялась.
Я все глазела на рабов, и мои охранники поняли это по-своему.