Желанная

Дивайн Тия

И у нее его тоже не было. Она сидела, сжав руки на коленях. Влажная ткань холодила кожу и сердце. Она скорее почувствовала, чем поняла, что Клея здесь нет. Клей не придет. Но сегодня она не спустит ему с рук. Слишком плохо складывались дела в Монтелете. Пора действовать.

Она готова была предложить Клею очевидное решение. Но его нет...

Хотя как это похоже на Клея. Он чуял опасность как зверь. Он умел обходить капканы и искусно сплетенные ловушки, ускользал от опасности с легкостью и проворством утреннего ветерка. Поэтому он избегал

и ее, поджидая, пока она остынет. Тогда он смело мог бы приблизиться к ней, не опасаясь проявления недовольства.

Он был таким проницательным. Умел распознавать ее душевный дискомфорт с расстояния сотни шагов, а то и больше. И к тому же он был таким капризным – испорченный ребенок, который привык, чтобы все было так, как он хочет.

Ну что же, для Клея Ратледжа настало время повзрослеть. Она неслышно поднялась с кресла и крадучись прошла в дом.

В доме кто-то жил. В гостиной перед камином был расстелен спальный мешок с седлом вместо подушки. На очаге стоял кофейник, жестяная сковорода, кружка, тарелка и кое-какая другая кухонная утварь. На обитом муслином диване лежала аккуратно сложенная стопка одежды.

Она не могла бы сказать, Клей ли жил в Оринде или кто-то другой. Дом не запирался. Но Оринда принадлежала им: в этих пахучих комнатах, в спальнях этого дома Клей затеял с ней игру, сулящую открытия, кульминацией которой должно стать что-то необыкновенное. Она испытывала досаду и гнев. Гнев из-за того, что не могла заставить его поступать так, как хочет, и еще, быть может, оттого, что была недостаточно хороша для него.

Она, Дейн Темплтон, недостаточно хороша для него?!

Дейн изо всех сил пнула спальный мешок.

Она недостаточно для него хороша? Он предпочел бы одну из этих тепличных девиц, закатывающих глазки и обмахивающихся веером, тех, что в простоте и слова не скажут?

Что-то стукнулось об пол, что-то, завернутое в одеяло. Она нагнулась, чтобы посмотреть. Ружье!

Ружье?

Зачем Клею понадобилось ружье? Она машинально вскинула оружие на плечо. Уж она-то знала, что делать с ружьем, если оно попало ей в руки.

«Пожалуй, я слишком для него хороша, вот!»

Дейн проверила, заряжен ли мушкет. И заряжен и отлажен на славу! Прекрасное средство для того, чтобы выйти на охоту за негодяем, который посмел заманить в Оринду другую женщину, чтобы заниматься с ней любовью.

Дейн подошла к окну и откинула занавеску. Она не увидела ничего, кроме неухоженной лужайки, спускавшейся к воде. Он был где-то там. Она точно знала. И она знала, как обращаться с тем, на кого охотишься. Надо быть посообразительнее, побыстрее и сначала стрелять, а потом задавать вопросы.

Вот так надо обращаться с Клеем!

Вблизи дома росли деревья. Дейн была так стройна, что запросто могла прятаться за толстым стволом и, перебегая от дерева к дереву, оставаться невидимой. Двигаться ловко и неслышно она умела.

Чертов Клей, будь ты неладен...

Она обогнула заросли, бывшие когда-то садом.

Прислушалась.

Жар начал подниматься от земли, струясь зыбкой дымкой. Дышать было нечем. Платье все еще липло к телу. Мушкет становился тяжелее с каждой минутой. Воздух казался густым и вязким – чтобы поднять оружие, приходилось преодолевать немалое сопротивление. Но бросить ружье она не имела права. Она должна была разобраться с Клеем. Он должен заплатить за то, что вытворял втайне от нее. Она разрядит мушкет и отправит его вероломную душу прямиком в ад. Проблема разрешится!

Тишина действовала на нервы. Жара нарастала.

Давно надо было вернуться в Монтелет. Но она продолжала движение, ступая легко и уверенно, к дальнему краю дома, выходящему не на воду, а во двор, где располагался амбар. И там она застала его. Он стоял к ней спиной – голой спиной, – засунув голову в бочку с водой.

Отлично! Дейн могла бы пнуть его в зад. Так, для предупреждения.

Клей? Он не был таким высоким и мускулистым.

Она прикусила губу, глядя, как незнакомец поднял голову и потянулся загорелым телом, отряхнулся от воды с удовольствием и грацией дикой кошки. И тут он обернулся.

С бьющимся сердцем она прижалась к стволу.

О Боже... Не Клей!

Кто же тогда?

Дейн испугалась не на шутку. Этот человек был так близко – достаточно протянуть руку, и он бы схватил ее.

Она бочком зашла за дерево. Все, теперь в безопасности.

Он стянул с себя все до последнего и принялся энергично растирать тело.

Боже мой!.. Его тело...

Оно было таким смуглым – ничего общего с Клеем, который мылся лишь у себя в комнате и никого к себе не допускал. Даже в самых рискованных любовных играх он не снимал с себя ни единой из своих безукоризненных тряпок...

Так много волос – вся грудь, и предплечья, и ноги, вокруг и вниз от крепких ягодиц...

Как все это волнительно, как отлично от того, к чему она привыкла... Эти руки – сильные, с крупными умелыми ладонями, быстрыми и точными движениями, растиравшими тело.

Пусть повернется!..

Ноги у Дейн подкосились, руки дрожали так, что она боялась уронить ружье.

Пусть повернется!..

Ей надо было знать. Это было мужским обещанием и женским страхом. Именно это Клей отказывался перед ней демонстрировать. «Это, – сказал Клей, – сохраняется для жены и припасается для шлюхи». А Клей так и не смог назвать ни той, ни другой.

А Дейн надо было понять, что это за реликвия – одновременно священная и богохульная.

Пусть повернется!..

Она затаила дыхание в тот момент, когда незнакомец медленно повернулся в профиль. Она смогла заметить линию его бедра и то место, где оно соединялось с мускулистой ногой. Мужчина начал нещадно тереть свою волосатую грудь, захватывая участок плоского живота, все ниже и ниже.

Она прикусила губу. Во рту пересохло. Вот-вот откроется последняя тайна его тела.

Пусть повернется!