Желая дракона

Мило Аманда

Вместо того, чтобы собраться с силами, чтобы бежать, мои ноги напрягаются, чтобы обернуться вокруг него.

Прежде чем я смогу поддаться порыву обнять его бедра, губы дракона приоткрываются — твердые губы, нижняя более толстая, сформированная так, что моим глазам трудно оторвать от нее — и он втягивает воздух.

Его ноздри раздуваются, и он снова смотрит на меня.

По моему позвоночнику пробегает шип осознания. Такое ощущение, что моя нижняя половина загорелась от этого нематериального контакта.

И взгляд

дракона опускается между моих ног, как будто он может сказать. Его руки перемещаются к моей кожаной застежке на поясе, и он дергает ее, заставляя мою задницу отрываться от земли на короткое время, прежде чем снова шлепнуться вниз.

Реальность врезается в меня. И я понимаю, что как бы мое тело ни интересовало умелое прикосновение мужчины, моя голова поражена этим драконом. Паника заполняет мою грудь, заставляя мое тело чувствовать себя рассеченным; моя возбужденная нижняя половина может подчиняться дракону, но моя разумная голова в тревоге парит над сценой.

Совершенно непреднамеренно, когда мои руки разворачиваются по обе стороны от меня, и мои пальцы касаются металлического крючка, с которого началась вся эта проблема…

Моя рука сжимает его.

Моя рука выгибается вверх, скрещиваясь передо мной. Я широко замахиваюсь — едва не попав ему в лицо, тогда как я могла бы нацелить крюк прямо ему в глаз.

С гортанным возгласом шока он падает назад.

Я отползаю в сторону. Я даже не знаю, как мои ноги справляются с этим; мгновение назад все казалось намоченным тростником. Теперь адреналин течет по моим венам, я двигаю руками и ногами стремительно, и вылетаю из пещеры, как будто у меня есть крылья.

Раздается яростный рев, обрушиваясь на меня, заставляя мышцы спины резко напрягаться.

Но я не прекращаю бежать.

Глава 6

Налле

Я разозлила зверя. На самом деле это привело его в ярость.

И он больше не мужчина. Из своего укрытия я наблюдаю, как большой черный дракон (который кажется еще больше и грознее в том, что осталось от солнечного света), с ревом разрывает землю — и я смотрю, как он хватает дерево. Взрослое дерево ростом в пятьдесят женщин.

Он швыряет его с горы.

Звук, когда оно врезается в скалу на вершине и другие деревья на пути вниз, кажется, предвещает плохое. Мои шансы пережить ту же судьбу?

Я сглатываю.

Я присела, глядя на него из зарослей. Я надеюсь, что он не приблизится, потому что он обязательно почувствует запах моей крови, и когда я наткнулась на злые шипастые ягодные трости, они попытались содрать с меня всю кожу. Если переживу это, то цена их маскировки того стоила. У них много, много листьев шартреза, которые обеспечивают мне укрытие.

Мрачно, считаю, что,

если бы у меня еще была шуба из бизоньей шкуры, я бы сейчас не исцарапалась. Но что есть, то есть. С другой стороны, я чистила трости и, по крайней мере, наслаждалась вознаграждением ягодами. Ягоды слегка сладкие и полные сока. Если бы их шипы не врезались в мою кожу и не прожигали бы меня, я бы сочла это справедливой сделкой.

Мой план — вернуться с горы. Моя проблема — помимо разъяренного дракона — в том, что чем дольше я жду, тем ближе к закату небо поворачивается. Фактически, быстро темнеет.

Видна луна; просто ободок цветного света, выглядящий жутко и так близко, как будто его повесили на склоне горы. Сегодня он почти алый и красивый.

Вид черного дракона на фоне темнеющего неба с почти кроваво-красной луной кажется достаточно зловещим. Добавьте его истерику, и я не хочу выходить из своего укрытия. Я просто останусь здесь, подожду.

Дракон опускает морду на землю и вдыхает, его ребра ненадолго обнажаются по чешуйчатым бокам. Его крылья вздымаются высоко над холкой, а хвост неподвижно падает. Он медленно склоняет голову в мою сторону.

Нашел.

Его длинная шея представляет собой смертоносный изгиб из чешуек и шипов, с яркими прожилками на шее, которые рыхлятся и вздымаются, как парус, по обе стороны от его лица.

Я не думаю дважды: вылезаю из зарослей, морщась и задыхаясь, как испуганное животное, когда меня во второй раз царапают ягодные тростники.

При моем отступлении дракон издает громкий рев.

Карабкаясь, я спотыкаюсь и скольжу по каменистой земле.

— Ах! — взвизгиваю я, задыхаясь, с трудом удерживаясь на ногах, чтобы сдержать падение.

Я бьюсь коленями о камни, и это хорошо, потому что лучше колени, чем лицо, верно?

Еще. Ой.

Дракон яростно рычит позади меня, но, как ни странно, не приближается.

Рискуя поспешно оглянуться через плечо, обнаруживаю, что он стоит неподвижно, что не имеет смысла, и еще более странно, его мускулы вздымаются, сгибаются и подергиваются, как будто он хочет прыгнуть на меня, но сдерживается. Его глаза больше не зеленые. Это твердый, угрожающий обсидиан, который почему-то все еще светится.

Я не знаю, почему он сдерживает себя, но я не могу упустить возможность сбежать. С порывистым вздохом облегчения я вскакиваю на ноги — и бегу.

Ошибка.

Я знаю, что лучше не убегать от хищника. На самом деле.

С ревом, сотрясающим землю, дракон снова плывет за мной, но я бегу по труднопроходимой тропе, которая приведет меня вниз с горы. Это такой узкий перевал, что мне почти приходится поворачивать боком, чтобы пройти по нему; он никак не пропустит ширину дракона.