Железный комендант
Шрифт:
– Вот это притон, – прошептала Людмила. Она казалась немного испуганной, но глаза блестели от азарта и возбуждения. Впервые в жизни ей довелось очутиться в подобном месте. Раньше она видела такое только по телевизору и не думала, что сама окажется в гуще событий.
– Давай уйдем, – предложил Ветров, понимая, что добром эта затея не кончится. Уж слишком накалена обстановка. Достаточно одной искры, чтобы произошел взрыв. Но Людмила вдруг заупрямилась, и Ветрову пришлось уступить.
– Ладно, – криво улыбнулся он, в очередной раз поражаясь женской натуре. Пять минут назад она разглагольствовала о правах животных и жестокости, а теперь сама просила остаться в притоне, где и слыхом не слыхивали ни о правах животных, ни о гуманном к ним отношении.
В этот момент дрессировщик, китаец средних лет, вынес на ринг две клетки, закрытые зелеными покрывалами. Один глаз китайца был закрыт черной нашлепкой, как у пирата, а все лицо покрывали жуткие шрамы. Поставив клетки на пол, дрессировщик обратился к аудитории на китайском. Это было что-то вроде вступительного слова.
– Что он говорит? – спросила Людмила, выглядывая из-за спин обступивших проволочное заграждение мужчин.
– Что животные очень опасны и отметины на его лице тому подтверждение, – равнодушно ответил Ветров.
Бой его не волновал. Волновало другое – обилие членов «триады», которые находились почти в невменяемом состоянии. Они то и дело бросали косые взгляды на его спутницу. Других женщин, кроме официанток, в зале не было. Вполне возможно, Людмила и станет той искрой, из-за которой вспыхнет пожар. Незаметно осматриваясь, Ветров наметил пути отхода в случае непредвиденной ситуации. В углу под потолком он заметил неприметную поворотную купольную видеокамеру, снимавшую все происходящее в зале и на ринге.
– А что он сейчас говорит? – спросила Людмила, приподнявшись на цыпочки, чтобы рассмотреть боевых обезьянок.
– Что состоится бой между «Кровавым когтем» и «Скорпионом», – перевел Ветров, – очевидно, это клички обезьян.
– Ой, он их выпустил, – взвизгнула Людмила.
И в самом деле дрессировщик спешно закрывал дверь закрытого ринга снаружи, а за сеткой метались проворные зверьки, демонстрируя приемы боевых искусств. Ветров узнавал приемы из кунг-фу и тэквондо. Зрелище было потрясающим.
– Вот это да, – восхитилась Людмила, – я и не знала, что обезьянки так могут.
– Я тоже, – признался Ветров, удивленный не меньше ее, – прямо как в фильмах с Брюсом Ли. И орут похоже.
Бой продолжался недолго. Получив парочку чувствительных ударов, одна из мартышек тут же капитулировала. Вокруг раздался недовольный вой публики.
– Следующий бой вас не разочарует, – успокоил всех ведущий, – это будет бой насмерть между старейшим чемпионом Лэйгуном и молодым бойцом Фэнбо.
И тут началась настоящая свалка. Все лезли поставить деньги, а на сцене в этот момент вновь появился дрессировщик с двумя клетками. Клетки в его руках буквально ходили ходуном. Изнутри доносилось рычание и нечеловеческие вопли, от которых волосы шевелились на голове.
– Это что, обезьяны? – шепотом спросила Людмила.
– Похоже на то, – пожал плечами Ветров.
– Советую ставить на Лэйгуна, – шепнула ему протискивавшаяся мимо женщина, – он ни разу еще не проигрывал.
– Ты что, будешь ставить? – спросила Людмила.
– Не знаю, все это какой-то бред, – пожал плечами Ветров, – а баба, наверное, подсадная.
– А мне она показалась обычной, – возразила Людмила.
– Ты хочешь, чтобы я поставил? – переспросил Данила, совершенно сбитый с толку.
– Мне кажется, мы выиграем, – кивнула она, указав на людей, лезших к букмекеру. – Смотри, все ставят на чемпиона. Значит, надо поставить на претендента, и мы выиграем десять к одному.
– Ну, я бы поставил как все, – возразил Ветров с видом знающего человека.
– Одолжи мне десять тысяч, я сама поставлю, – обиженно надула губы Людмила.
Ветров тяжело вздохнул и сделал вид, что сдался:
– Хорошо, я сам поставлю на этого салагу! – И, раздраженный, полез сквозь толпу к букмекеру.
Людмила немного отстала. Очутившись рядом с китайцем, принимавшим ставки, Ветров оглянулся и шепнул ему на китайском, протягивая деньги:
– Тысячу долларов на Лэйгуна.
– Поставил? – поинтересовалась Людмила, когда он, пробравшись сквозь толпу, вернулся к ней.
– Ага, – кивнул он, избегая взгляда спутницы. Ну ничего, когда они выиграют, она простит ему этот обман.
Наконец все вокруг сделали ставки и успокоились. Дрессировщик одновременно открыл клетки и буквально щучкой выскочил из двери, в то время как помощник быстро закрыл ее и задвинул стальной засов. Из одной клетки, дико завывая, выскочила крупная мартышка, облаченная в подобие древних доспехов воинов императора. В руках у нее был маленький кривой меч. Не разбираясь, она прыгнула на сетку и попыталась достать зрителей. С оскаленной пасти бестии клочками срывалась пена, глаза вылезали из орбит, а маленький меч неистово рубил стальную сетку.
– Она что, бешеная? – испугалась Людмила.
– Скорее всего, ее чем-то накачали, чтобы немного «взбодрить», – догадался Ветров.
– Фэнбо, – представил в микрофон бойцовскую мартышку ведущий.
И тут из второй клетки вылезла тварь, лишь отдаленно напоминающая обезьяну. Вся шерсть на животном стояла дыбом, отчего она казалась в два раза больше сородичей. Вылезающие из орбит глаза были налиты кровью, огромные клыки оскалены. Покрытая многочисленными шрамами морда была страшно искажена. Не обезьяна, а Франкенштейн.