Железный предатель
Шрифт:
— Кензи хотела посмотреть на Нью-Йорк, — расслабленно сказал я. — Отец не отпускал ее. Но она очень хотела увидеть город, ну, знаете… перед смертью. — Они удивленно заморгали, наверное, гадая, серьезно ли я говорил или драматизировал. Я снова пожал плечами. — Она попросила меня свозить ее, и я согласился. Она не говорила, что ее отец понятия не имел об отъезде.
Немного отстойное оправдание, но я, естественно, не мог сказать им реальную причину. Что кучка Позабытых нашли нас на турнире, преследовали нас до парковки, и мне пришлось отправить нас в Небывалое, чтобы сбежать от них.
Офицер
— Если не верите мне, спросите Кензи, — сказал я ему. — Она скажет вам то же самое.
— Мы намерены так и сделать. — Они выпрямились и попятились, показывая мне жестами, что разговор окончен. — Возвращайтесь на занятия, но мы будем следить за вами, Итан. Не влезайте в переделки, ясно?
Почувствовав облегчение, я встал и направился к двери. При этом я почувствовал испепеляющий взгляд директора мне в спину. Он, наверное, надеялся, что меня арестуют и отправят в тюрьму для несовершеннолетних; еще одним правонарушителем меньше. Я определенно имел образ угрюмого, что-то замышляющего смутьяна: рваные джинсы, рубашка одета шиворот на выворот, проколотые уши и вызывающая ухмылка на лице. Но пофиг. Я здесь не для того, чтобы быть идеальным учеником или выигрывать какие-либо призы. Я просто хотел пережить год без глобальных катастроф. Очередных глобальных катастроф.
Я выскользнул из директорского кабинета со вздохом облегчения. Мне снова удалось увернуться от проблемы. Я был экспертом про части вранья, чтобы скрыть правду, о которой никто не должен узнать. Что фейри существуют и никак не могут оставить меня в покое. Чтобы сохранить окружающих меня людей в безопасности, я стал тем человеком, с которым никто не захочет связываться. Я отвернул от себя потенциальных друзей, изолировался и, проще говоря, вел себя как придурок с каждым, кто пытался со мной сблизиться. Обычно это срабатывало. Стоило мне ясно разъяснить, что я хочу быть один, люди ко мне тут же прислушивались. Никто не хотел иметь дело с враждебным хамом. Кроме одной девушки.
«Черт, надеюсь, она в порядке. Где ты, Кензи? Надеюсь, ты не попала в неприятности из-за меня».
Думаю, нам повезло, что мы отсутствовали всего лишь неделю. В Небывалом время идет иначе, чем в реальном мире. Существуют легенды о тех, кто попал в страну фейри на год, и когда они вернулись, то здесь прошла уже сотня лет, и все, что они знали раньше, изменилось. Потеря одной недели была малой ценой, но для всех, кто нас искал, мы просто испарились в воздухе. За одним исключением, никто не видел или слышал о нас с тех пор, как мы покинули турнир, и до того момента, как мы вернулись домой несколькими днями позже.
Потому нам с Кензи пришлось выдумать серьезные оправдания по возвращению.
— Ты уверена? — спросил я, вглядываясь в ее шоколадно-карие глаза, видя свое обеспокоенное выражение в их отражении. — Это ты хочешь сказать своему отцу, когда мы вернемся домой? Ты решила посетить Нью-Йорк, и я согласился отвезти тебя?
Кензи пожала плечами, лунный свет освещал ее блестящие вороные локоны. За ней большая часть Центрального Парка будто покрылась черно-серебряным лоскутным одеялом, растворяющимся в мерцающие башни над уровнем деревьев. Ее тонкие руки обвили мою талию, выводя пальцами полоски на моей пояснице, отвлекая меня.
— У тебя есть идеи получше?
— Не совсем. — Я вздрогнул, когда ее пальцы проскользнули под мою рубашку и задели кожу. Я поборол желание дернуться и попытался сосредоточиться. — А он не будет злиться, что ты просто уехала, не сказав ему?
Девушка в моих руках горько улыбнулась, не поднимая взгляда.
— Не имеет права, — пробормотала она. — Ему плевать, что я делаю. Он никогда не проверяет меня. Пока я возвращаюсь со всеми пальцами на руках и ногах, ему не важно, где я была. А если он и скажет что-то, я… я скажу, что хотела увидеть Нью-Йорк перед смертью. Что он сделает?
Тогда мой желудок свело по другой причине. Я не ответил, и Кензи скромно посмотрела на меня.
— Что насчет тебя? — спросила она, склонив голову. — Что ты хочешь сказать родным, когда вернешься?
— Не волнуйся об этом, — ответил я. — Моя родня и раньше имела с этим дело.
«Когда мы потеряли Меган.»
— Я что-нибудь придумаю.
Она замолчала, прикусывая губу. Ее мягкие пальцы все еще водили по моей пояснице, посылая мурашки по моей спине.
— Итан? — сказала она наконец, ее голос был странно неуверенным. — Эм… Я же увижу тебя снова, когда мы вернемся в реальный мир, правда?
— Да, — прошептал я, в точности зная, что она имела в виду. Она не боялась, что я испарюсь, как один из фейри, а что я вернусь к образу злого, вызывающего хама, который держал всех на расстоянии руки. — Обещаю, я никуда не денусь, — сказал я, убирая темный локон с ее лица. — Я даже готов делать такие нормальные поступки, например, пригласить тебя на ужин и в кино, если хочешь.
Кензи улыбнулась.
— Могу ли я представить тебя как своего парня?
В животе потеплело.
— Если думаешь, что знакомить меня с кем-либо хорошая идея, — сказал я, пожав плечами. — Надеюсь, твой папа такой же снисходительный к парням, как к твоему местонахождению. Ты говорила, он юрист, да? — Я скривился. — Я уже представляю себе первую встречу.
Кензи встала на носочки, переводя руки с моей груди на плечи, и прикоснулась ко мне губами. Я резко втянул воздух и закрыл глаза, чувствуя, как ее мягкие губы ласкают меня, на мгновение забывая обо всем.
— Я справлюсь с папой, — промурчала она, отодвигаясь.
— Принц Итан.
Низкий фейри с носом-картошкой, сморщенным и коренастым, появился на горизонте. Гном был одет в длинную белую рубашку, одна из его рук была механической, пальцы сделаны из игл, пинцетов и даже скальпеля.
— Вы ранены, — подметил он, указывая на грубые повязки, обвязанные вокруг моей ноги и руки, где я был ранен парочкой подлых рыцарей-фейри. Мой рукав и половина штанины были испачканы кровью. — Железная Королева приказала мне позаботиться о ваших ранах. Как она сказала: «Я не хочу, чтобы мама и Люк начали сходить с ума в ту же секунду, как он вернется домой». Пожалуйста, сядьте.
Кензи отпустила меня и, внезапно ощутив боль от всех моих царапин, я с трудом принял сидячую позицию.
— Можешь накладывать на меня швы сколько угодно, — проворчал я, когда указательные пальцы гнома стали маленькими ножницами, и он стал разрезать перевязки на руке. — Они все равно начнут сходить с ума, когда увидят мою окровавленную одежду. Предсказываю себе скорый визит в госпиталь.