Жёлтый фонарь, или Ведьмы играют честно!
Шрифт:
Кроме того… Я ела только в доме Виарелы. Сомневаюсь, что она радушно потчевала меня отравой. Значит, настойка сонной травы была в стакане Гента. Он что, тоже ведьма? Или эльфом стал?!
Вопрос слетел с языка прежде, чем я успела его как следует обдумать.
– Нет, эльфизм не передается, – заверил меня Лан. – Просто для лечения твоего жениха были использованы довольно-таки специфичные средства, поэтому в ближайшее время у него должны проявиться некоторые особенности не-людей.
Гент тихо фыркнул. Судя по выражению его лица, эти «особенности»
– О, великий воин, ты уже проснулся? – колокольчиком прозвенел приятный женский голос, и порог величаво переступила золотоволосая эльфийка в более чем откровенном наряде. – Я для тебя пирожки испекла. – Она изящно помахала крошечной корзинкой.
Ее взгляд пронесся по комнате, мимоходом скользнул по Лану и остановился на мне.
– Кто это? – трагическим шепотом спросила красотка.
Гартонец выглядел так, словно только что сожрал пару лимонов. Сквозь зубы произнес:
– Моя невеста.
Тут уже мне стало обидно. Нечего кривиться, в невесты я не напрашивалась. Сам зачем-то выдумал эту историю, так изволь вести себя достойно!
Эльфийка осмотрела меня столь пристально, что я почувствовала себя статуей богини Любви во Влае.
– Бедненький… А когда у вас свадьба?
Гент перевел взгляд на меня (я едва сдержала смех), на Лана (тот безразлично любовался пришлой) и объявил:
– Завтра.
Брови красавицы поползли вверх, челюсть – вниз. Не-людь нахмурился, что-то подсчитывая, затем его лицо прояснилось. Я же и удивиться забыла.
Эльфийка разревелась, выбежала прочь. Лан поднял оброненную корзинку, надкусил сразу два пирожка и предложил:
– Давайте-ка поговорим о делах.
И мы поговорили. Долго разговаривали!
Сначала мы с Гентом уговаривали не-людя помочь с поисками останков Арголина. Когда стемнело и у Лана закончились шутливые отговорки, мы поняли всю бесполезность этих потуг. Дальше разговор плавно перешел на Пустошь. Как ни удивительно, мне сразу же пообещали любую помощь. Здесь чувствовался подвох – и я не ошиблась.
Оказывается, к потерявшим душу правитель Странного Леса вести меня не собирался. Самое обидное, Гент его горячо поддержал. Мол, не место приличной девушке среди дикарей. Я уверенно заявила, что не считаю гартонцев такими уж дикарями, а к не-людям вообще отношусь излишне лояльно, ведь что с них взять?
Мужчины моего чувства юмора не оценили.
Ну и ладно! Я мило улыбнулась и сказала, что пойду к Виареле на ужин. Правда, эльфийка меня не приглашала, но, во-первых, есть хотелось довольно-таки сильно, а, во-вторых, – я же у нее в гостях, пусть и навязанная Ланом.
Никто не возражал.
Тропа к селению шла мимо погоста. Невольно я замедлила шаг. Вот она, свежая могила – небольшой холмик, на котором еще не успели разрастись посаженные утром нарциссы… Камень у изголовья, несколько букетов полевых цветов. Кто ты, неизвестный парнишка, так похожий на моего брата? Но – чужой. Я же ведьма… будущая… то есть возможная в будущем… Я это чувствую… надеюсь, что чувствую…
– Госпожа Рена, мы приглашаем вас на… хм, на дружеский ужин.
Проклятье, почему не-люди ходят так тихо?!
– Позвольте вашу руку, – продолжал Лан.
Он хотел, чтобы я вернулась? Любопытно…
– Сама дойду!
Разумеется, спустя десяток чешов я споткнулась, однако беловолосый и не подумал вновь предложить помощь. Умный! Понимает, что от раздраженного лица женского пола собственное лицо стоит держать подальше.
Гент ждал в сидячем положении, замотанный от пяток до подбородка в покрывало. Ах, ну да, его же одежда должна быть исполосована еще больше, чем он сам. Перед ним возвышалась гора блинчиков, политых сметаной. Гартонец смотрел на них с угрюмой тоской, словно пытаясь представить хорошо прожаренную отбивную. Нет, голубчик, ешь, что дают! К слову, Лан набросился на еду с таким азартом, будто не он перед этим расправился с корзинкой пирожков. А затем вскользь заметил:
– Пожалуй, Рена нам и вправду пригодится в дороге.
От неожиданности я даже переспросила в унисон с Гентом:
– Как?
– Ну-у, – беловолосый проглотил блин целиком, заработав мой восхищенный взгляд, – женщина никогда не бывает лишней…
– Ни за что!
Ух ты, оказывается, хваленое гартонское самообладание тоже может дать трещину!
– …или ты предпочитаешь, чтобы она самостоятельно сунулась в Пустошь? – как ни в чем не бывало продолжил не-людь, словно читая мои мысли. – Или охрану к ней приставишь?
– Да!
Что имел в виду Гент, я уточнить не успела. В открытое окно сунулась мордашка местного домового:
– Гномы пришли! – выкрикнул он и скрылся в темноте.
– Я же говорил! – широко улыбнулся Лан, приглашающе распахивая передо мной дверь.
На этот раз я не отказалась от предложенной руки, слегка недоумевая, что такого особенного в приходе маленького народа. Хотя нет, беловолосый ведь упоминал о гномьем водогоне! Я споткнулась. Выходит, они принесли труп веллийского принца…
В центре селения мягко светились большие фонари, чем-то похожие на привычные мне «светляки». Казалось, здесь собралось больше сотни не-людей. Эльфы стояли в тени, лишь редкие отблески на их волосах выдавали присутствие остроухих. Гномы расположились непосредственно в кругу света. И все они молчали. Ни шепотков, ни смешков, ни покашливаний.
При нашем приближении народ слегка оживился, но… слегка, не больше.
Мы с Ланом (вернее, Лан со мной, отчаянно цеплявшейся за его руку) остановились напротив длиннобородых. Один из них, чуть-чуть повыше других, степенно шагнул вперед. Задрал голову так, что борода едва не уперлась мне в грудь, и прошептал: