Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль...
Шрифт:
— Почему только сейчас говоришь об этом? Мы могли обсудить, я объяснила бы многие описанные там моменты.
— С одной стороны нет желания мусолить эту тему — ворошить прошлое, ведь больше я не повторю тех ошибок — научен опытом, но с другой — между нами останется недосказанность, если не разобраться в мельчайших подробностях… — Саид опять прижал к своей груди. — Данная тобой характеристика относительно моей натуры, нисколько не задела и не удивила — на самом деле, ты ещё преуменьшила, насколько паршивый у меня характер. А вот глаза на многое открыла: наконец, увидел и проанализировал, каким образом выглядела
— На эмоциях писала… — хотя на арабском языке всю глубину не удалось передать, я специально перевела для него книгу: и если с прозой проблем не возникло, то стихотворение, в итоге, звучит не так болезненно, нежели на русском, но смысл отражает правильно.
— Эмоции хлещут через край в каждой строчке… — Саид теснее обнял. — Причинил столько боли… Причём, это касается всего: и когда захотел заполучить тебя в свою «коллекцию женщин», вырвав из привычного мира и обстановки, сломал жизнь — по сути, и неважно, что сейчас наши отношения изменились, моих «заслуг» это не умаляет; и позже, когда ты вернулась домой, твои мучения продолжились — уже «стараниями» родственников. Теперь знаю, как терзалась от неизвестности и неопределённости, как тяжело далось то решение уехать и расставание в целом, как обрадовалась, узнав о беременности, и вновь испытала противоречивые чувства, желая быть со мной и одновременно опасаясь последствий — и в своих ощущениях ты была права. В моих планах было: заставить тебя страдать так сильно, что единственное, о чём осталось бы мечтать и вымаливать у судьбы — это скорая смерть.
Я напряглась от этих слов. И тут же выдохнула облегчённо: такого уже не произойдёт.
«Надо ещё поговорить о возникших подозрениях касаемо Зейнаб».
— Да, долгие месяцы боялась признаться самой себе, что ты нужен мне и дальнейшей жизни без тебя не представляю. Опять же, наши дети, скрывать их не собиралась, — добавила весомое уточнение. — В общем, результат оказался наглядным: свобода не принесла ничего кроме боли.
— Жалею об одном: если была бы возможность отмотать время назад, то поступил бы иначе. Я мог приехать в Россию, познакомиться с тобой при других обстоятельствах, ведь на работу к Владимиру ты устроилась по-настоящему, значит — встретиться нам ничто не мешало. Рискнул бы всем, а взаимности добился бы любыми способами. Но нет же: увидел твою фотографию, понравилась очень — и меня переклинило, в штанах задымилось, зачесалось… Всё, о чём думал тогда: хочу тебя и точка.
— И я тоже многое сделала бы иначе… — согласилась с ним. — Оба виноваты.
— Натворили мы дел…
— Сейчас же всё хорошо, — это главное.
— Хорошо… — муж опять перевернул меня на спину и навис сверху, жадно разглядывая и обрисовывая пальцами контуры лица. — Если честно, я с трудом дочитал книгу… немало неприятных моментов описано, пусть и поучительных… стало противно от собственной персоны… Хотя тот финальный стих вселил уверенность, подарил надежду, что ты полюбишь однажды, будешь моей безраздельно.
— Люблю тебя, — не устану повторять. — Прикипела всей душой, приросла всей кожей с мясом…
— А как я люблю — безумно, безгранично, всепоглощающе… помешан, болен, одержим и зависим… порой, это пугает… боюсь «задушить» собой…
— С тобой ничего не страшно. Иди ко
Он склонился к моим губам, поцеловал так, словно пытается съесть или растворить в себе.
И мы продолжили…
Это наша ночь…
— Почему долго не отвечаешь? Почему я должна ждать?! — возмутилась Алия. Она позвонила своей помощнице (и сообщнице в одном лице), желая узнать новости. Но та не сразу вышла на связь — и это взбесило девушку, как и тот факт, что за целый месяц толком никакой информации не получила, зато времени на размышления было достаточно. Готова нанести удар…
— Извините, была занята, — начала оправдываться Бушра, — телефон в комнате забыла, не слышала…
— Ну? — Алия перебила её. — Говори, как обстановка там? — нетерпеливо спросила.
— Вас что-то конкретное интересует? — осторожно уточнила Бушра, опасаясь вызвать гнев хозяйки.
— Какие отношения у Саида с… этой?
Сказать, как есть, что в данный момент Диана находится в спальне мужа и у них всё замечательно — ещё больше разозлит Алию, а промолчать или скрыть правду — тоже не вариант, реакция будет той же.
— Бушра, ты оглохла? Повторить вопрос?
— Они сейчас вместе, — созналась девушка. Теперь, когда она втянула Зейнаб, в курсе всего. Хотя ничего особенного в доме не происходит.
— Вместе, значит… — подобно змее прошипела Алия. Несложно догадаться, о чём идёт речь.
«Пора действовать, пора нарушить эту идиллию…» — злорадно подумала девушка и добавила:
— Тебе будет задание. В общем, слушай, план такой…
Глава 29
И спустя почти три часа нам мало…
Дикая жажда и жгучее желание овладели нами, не можем оторваться друг от друга: оба изголодались так сильно, что теряешь счёт времени, полностью растворяешься в любимом человеке, погружаясь в испепеляющую ласку и блаженство…
«Экстаз в чистом виде».
Но сейчас надо возвращаться в спальню — я нужна детям, как бы ни мечтала ещё немного понежиться в могучих объятиях Саида, насладиться его близостью.
— Пойду к себе… — с трудом подняла голову с груди мужа.
— Завтра придёшь? — он удержал меня за локоть, не позволяя встать.
— Ты спрашиваешь… — непривычно слышать от него подобный вопрос, раньше поставил бы перед фактом (или приказал), заботясь исключительно о собственных интересах, и не стал бы ничего уточнять. Приятно видеть такие перемены. — Конечно, приду, — склонилась к его губам и невесомо поцеловала.
— Отпускать тебя не хочется. Расстаться с тобой неимоверно сложно… — прошептал в мой рот, а ладонью обхватил затылок.
— Только до завтрашнего дня. Не могу остаться на ночь, ты же понимаешь…
— Да… — расстроено вздохнул. И убрал руки.
Я поднялась с кровати. Осмотрелась в поисках халата — тот обнаружился в углу, в порыве безудержной страсти был брошен на пол.
— Беременность совсем не отразилась на твоей фигуре, — прокомментировал муж. Пристально разглядывает, пока я одеваюсь, — у тебя идеальное тело: ни одной растяжки на коже нет, живот не обвис после родов — за месяц полностью восстановилась.
— Генетика, наверное, помогла: у моей мамы никогда не было проблем с лишним весом — в пятьдесят лет она по-прежнему стройна и красива, как в молодости.