Жемчужная рубашка. Китайские новеллы
Шрифт:
На следующий день снова было устроено празднество, на которое были приглашены все гетеры. Собрались все близкие подруги Ду Мэй, каждая с чаркой вина подходила к молодым и поздравляла их. Красавицы играли на различных инструментах, пели, танцевали; каждая старалась как могла, чтобы все насладились весельем. Пир длился до глубокой ночи.
Ду Мэй по очереди благодарила каждую из подруг.
– Ты была первой красавицей среди нас, – говорили они ей. – Теперь ты собираешься уезжать с молодым господином, и, может быть, мы больше не увидимся.
– О дне их отъезда я дам вам знать, – сказала Юэлан. – Но ведь наша подруга со своим господином отправляется далеко, за десятки тысяч *ли, а денег у нее нет; об этом мы не подумали, а это наше дело, и нам надо позаботиться, чтобы сестрица не испытывала никаких затруднений в пути.
Подруги согласились с Юэлан. Вскоре все разошлись, а Ли Цзя и Ду Мэй снова остались у Юэлан.
Когда пробила пятая стража, Ду Мэй спросила:
– Куда же мы с вами поедем? Думали ли вы об этом и есть ли у вас какое-нибудь определенное решение?
– Мой отец и так очень сердит на меня. Если он узнает, что я женился на гетере, и я привезу тебя домой, нам обоим несдобровать. Я долго об этом раздумывал, прикидывал и так и этак, но пока толком ничего не придумал.
– Чувства отца к сыну даны самой природой, и они всегда остаются в душе, – ответила Ду Мэй. – Но если нам нельзя сразу ехать домой, мы можем пока поселиться где-нибудь в прекрасных местах *Сучжоу или *Ханчжоу. Первым домой отправитесь вы и попросите родственников и друзей замолвить за нас слово перед вашим почтенным отцом, а когда все уладится, приедете за мной. Так будет спокойнее и для вас и для меня.
– Ты права, – согласился Ли Цзя.
На следующий день молодые расстались с Юэлан и отправились к Лю Юйчуню, чтобы собрать вещи. Увидев Лю Юйчуня, Ду Мэй низко поклонилась ему, благодаря за помощь, которую он им оказал.
– Когда-нибудь мы с мужем непременно отблагодарим вас, – сказала она.
Юйчунь поспешил ответить на поклоны и сказал:
– Вы замечательная, вы достойнейшая женщина! Вы остались верны в любви к Ли Цзя и не посчитались с его бедностью. А я лишь помогал ветру раздуть горящий огонь, так что и говорить об этой ничтожной помощи, право, не стоит.
Весь день хозяин и гости провели за вином. На следующее утро они выбрали *день, благоприятный для путешествия, и наняли паланкин. Ду Мэй послала слугу с прощальным письмом к Юэлан.
В час отъезда к дому Лю Юйчуня стали прибегать носильщики с паланкинами – это Се Юэлан, Сюй Сусу и другие подружки-гетеры приехали прощаться с Ду Мэй.
– Сегодня ты отправляешься с молодым господином за тысячи ли отсюда, а сума у тебя пуста. И вот в знак нашей искренней дружбы мы решили на прощание преподнести тебе небольшой подарок, который просим принять от всех нас. Если во время долгого пути вы будете испытывать затруднения в деньгах, может быть, он окажет вам некоторую помощь.
С этими словами Юэлан взяла отделанную золотом шкатулку и протянула
Тем временем у дома Лю Юйчуня собралось множество повозок и паланкинов, и погонщики стали торопить в путь. Тут Лю Юйчунь предложил всем на прощание по три чарки вина, а затем вместе с остальными отправился провожать молодых. Их проводили до самых ворот Чуньвэньмэнь, и там все они расстались в слезах. Поистине,
Снова придется ли встретиться,трудно заранее знать.Вот отчего расставаньетак тяжело им теперь.Итак, продолжаю рассказ. Добравшись до *Лухэ, Ли Цзя и Ду Мэй решили отправиться дальше по воде. Случилось, что казенное судно как раз возвращалось в *Гуачжоу. Ли Цзя договорился о плате и нанял каюту. Однако, когда настал день отплытия, у него уже не было ни гроша.
Но ведь Ду Мэй дала Ли Цзя перед отъездом двадцать ланов серебром, как же это, спросите вы, он остался без денег? Дело в том, что, пока Ли Цзя жил в публичном доме, он заложил все свои наряды, и перед отъездом ему пришлось выкупить кое-что из платья; кроме того, он приобрел подстилку, одеяло, а остаток денег ушел на паланкин и лошадей.
Заметив беспокойство Ли Цзя, Ду Мэй сказала:
– Не тревожьтесь, подарок подруг наверняка нам поможет. – Она достала ключ и открыла шкатулку. Ли Цзя смущенно стоял в стороне, не смея заглянуть в нее. Он только видел, как Ду Мэй вынула оттуда мешочек из красного шелка.
– Посмотрите, что там, – сказала она, положив мешочек на стол. Мешочек оказался довольно увесистым, а когда Ли Цзя заглянул внутрь, то увидел одно серебро; он подсчитал, и оказалось ровно пятьдесят ланов.
Ду Мэй снова заперла шкатулку и не сказала, что там было еще.
– Как добры мои подруги, – заметила она, – их подарок не только избавит нас от лишений в пути, но поможет нам, пока мы будем жить в Сучжоу или в Ханчжоу.
Ли Цзя, удивленный и обрадованный, признался Ду Мэй:
– Если бы не ты, мне пришлось бы скитаться в чужих краях, и некому было бы похоронить меня. О твоей любви, твоем душевном благородстве я буду помнить до седин.
И каждый раз, когда потом заходила речь об этом подарке, Ли Цзя, растроганный, плакал, а Ду Мэй успокаивала его ласковыми словами.
Не прошло и нескольких дней, как они без приключений добрались до Гуачжоу. Судно бросило в порту якорь; Ли Цзя нанял джонку, перенес туда свой багаж и договорился, что на следующий день рано утром они переправятся на другой берег Янцзы.