Жена-девочка
Шрифт:
Ее взгляд был устремлен вперед, как будто искал того, кто шел впереди и кого она стремилась догнать. Она рассматривала разношерстную толпу, чтобы разглядеть людей в одежде зуавов.
Но вот громкое восклицание сигнализировало, что зуавы обнаружены. Группу людей в восточной одежде можно было различить примерно в сотне ярдов впереди от нее. В середине их группы шел человек в гражданском костюме, очевидно, ими арестованный. Именно ради него она предприняла эту рискованную прогулку.
Девочка успела заметить, как они внезапно свернули с улицы и провели пленника через ворота, которые охранялись стражей и были окружены толпой таких же солдат-зуавов.
— Месье! — обратилась она к одному из солдат, стоявшему перед воротами, как только подошла к ним. — Почему был арестован этот джентльмен?
Поскольку она сказала эти слова на родном языке солдата, тот без труда ее понял.
— Хо-хо! — сказал он, в шутку отдав ей честь и наклонившись так, что его волосатое лицо почти коснулось ее нежной привлекательной щечки. — Мой белый голубок с золотистой шевелюрой, о каком джентльмене вы говорите?
— О том, которого только что провели сюда.
Она показала на уже закрывшиеся ворота.
— Черт побери! Моя маленькая прелестница! То, что вы сказали, мне ни о чем не говорит. В эти ворота за последние полчаса вошло много людей, и все джентльмены, без сомнения. По крайней мере, леди среди них не было.
— Я имела в виду самого последнего, который сюда вошел. После него больше не было.
— А, последний, самый последний — ну-ка, посмотрим! О, я полагаю, его арестовали по той же причине, что и других.
— За что же, месье?
— Ей-Богу! Я не могу вам сказать, мое светлое солнышко! Почему вы так им интересуетесь? Вы ведь не его сестра, не так ли? Нет, я вижу, что нет, — продолжил солдат, глядя на Сабину и Фримана и проникаясь к девочке б'ольшим почтением при виде лакея в ливрее. — Вы, должно быть, англичанка?
— Да, я из Англии.
— Если вы будете любезны подождать меня несколько мгновений, — сказал зуав, — я зайду вовнутрь и спрошу о нем специально для вас.
— Умоляю вас, сделайте это, месье!
Протиснувшись и став в стороне, — при этом Сабина и Фриман защищали ее от толчеи, —Бланш стала терпеливо дожидаться возвращения солдата.
Тот не обманул ее ожидания и вернулся, хотя и не сумел дать им требуемой информации.
Единственное, что он нашел им сообщить —"молодой человек был арестован за некоторое политическое нарушение — он столкнулся с солдатами, когда они выполняли свой долг".
— Возможно, — добавил он шепотом, — месье был неосторожен. Он, возможно, выкрикивал «Да здравствует Республика!», в то время как сегодня нужно кричать «Да здравствует Император!» Он, кажется, англичанин. Так он что, ваш родственник, мадмуазель?
— О, нет! — ответила юная девочка, торопливо повернулась и ушла, даже не сказав «мерси» человеку, который потратил столько усилий, чтобы оказать ей услугу.
— А теперь, Сабина, давай вернемся домой. А вы, Фриман, бегите в Английское Посольство! Если вы не найдете там папу, разыщите его в другом месте. Обыщите весь Париж, если потребуется. Скажите ему, что он мне срочно нужен — я хочу его видеть. Приведите его ко мне. Дорогой Фриман! Обещайте мне, что вы не будете терять ни минуты! Это тот самый джентльмен, который спас мне жизнь в Ливерпуле! Вы хорошо помните это. Если с ним случилась беда в этом несчастливом городе, — быстро идите и помогите ему, сэр! Вам, возможно, потребуется экипаж. Скажите папе — скажите лорду С… Вы знаете, что сказать. Быстро! Быстро!
Горсть пятифранковых монет, высыпанная в его ладонь, должна была стать достаточным стимулом для лакея, и тот без лишних слов отправился в сторону Английского Посольства.
А его юная хозяйка со служанкой вернулась в свою квартиру — чтобы дожидаться там возвращения отца.
ГЛАВА XXXVI. В ПОСОЛЬСТВЕ
— Корнелия! Так ты найдешь в себе достаточно смелости, чтобы сопровождать меня?
Этот вопрос был адресован Джулией ее кузине после того, как девушки снова оказались в отеле Де Лувр. Они были одни в своей спальне, все еще в шляпах и платках, поскольку только что вернулись с прогулки.
Миссис Гирдвуд, все еще занятая беседой с тремя джентльменами, находилась в гостиной внизу.
— Куда сопровождать? — переспросила Корнелия.
— Как куда? Я удивляюсь тебе, ты еще спрашиваешь! Конечно, к нему!
— Дорогая Джулия! Я конечно, знаю, что ты имеешь в виду. Я и сама уже думала об этом. Но что скажет тётя, если мы будем так рисковать собой? По улицам ходить опасно. Я полагаю, они стреляли в людей, — нет, я уверена, что они стреляли! Ты слышишь — они и теперь стреляют! Кажется, это гул орудий. Да, этот шум очень похож на стрельбу из пушек.
— Не будь трусихой, кузина! Ты помнишь шум морского прибоя у скалистых утесов в Ньюпорте? Разве он тогда испугался и бросил нас, когда нам грозила смертельная опасность? Теперь, возможно, наша очередь спасать его!
— Джулия! Я и не думала оставлять его в беде. Я готова идти с тобой, если мы сможем что-нибудь для него сделать. Что ты предлагаешь?
— Прежде всего, узнать, куда его увели. Я узнаю это очень скоро. Ты видела, как я разговаривала с комиссаром?
— Да, видела. Ты что-то дала ему в руку?
— Пятифранковую монету, — чтобы он проследил за зуавами и выяснил, куда они забрали арестованного. Я обещала ему вдвое больше, когда он вернется и сообщит мне об увиденном. Я уверена, что он скоро будет здесь.
— И что же тогда, Джулия? Что мы сможем сделать?
— Мы сами, собственно, ничего. Я знаю не больше чем ты, что за неприятность случилась у капитана Майнарда с этими парижскими солдатами. Без сомнения, это из-за его республиканских убеждений. Мы уже слышали об этом; будем надеяться, что Бог поможет человеку, который так горячо верит в свои идеи!