Жена для дракона
Шрифт:
— Платье сама подбирала? — как-то странно хмыкнул Рейн, осматривая мой внешний вид.
— Тебе не нравится? — вздохнула я. Жаль.
— Нравится, — кивнул дракон и, кажется, не солгал. — Но это очень…необычно. Непривычно. Впрочем, дело твое, — махнул рукой он, смирившись с моим выбором. Теперь настала моя очередь.
— Неужели для бала не нашлось ничего более…мягкого? — вырвалось у меня. Дракон словно похоронами руководить собрался, а не веселиться.
— Это не в моих правилах, — коротко отозвался Рейн. На этом обсуждение его внешнего вида было окончено. — Позволишь? — он предложил мне свой локоть.
Я
Мы вошли в зал все вместе. Только тогда я осознала, что со стороны мы смотримся, как настоящая семья. Странная, незрелая, почти не настоящая, но семья. Я, конечно, понимала, что бал — событие массовое, но толпа, которую я увидела, заставила вцепиться в своих мужчин сильнее. Сотни людей смотрели на меня. В этот момент я обрадовалась устрашающему виду Рейна. Он, как щит, ограждал меня от этого пугающего внимания. То и дело я ловила на себе мрачные, полные затаенной ненависти взгляды. Да что я им сделала?!
Если мужчины рассматривали в основном мое лицо, то внимание женщин оказалось приковано к моему платью. Они удивленно вытягивали лица, морщили носы, кривились или просто стояли с разинутыми ртами, словно увидели что-то неприличное. Оно и понятно. Все здешние дамы утянуты в свои наряды как в броню. Длинные рукава, высокие воротники, плотные ткани. На их фоне я выглядела слишком «легкой», разодетой во что-то сродни ночной сорочке. Впрочем, вслух никто ничего не сказал.
— Ваши Огненные Величества! — перед нами вырос Агрест. — Для меня честь видеть вас на нашем празднике. Позвольте открыть этот бал вместе с вашей очаровательной супругой.
— Не позволю, — отрезал Рейн, перебив короля. — Моя супруга еще не пришла в себя. Если твои кривые руки не удержат ее, я спалю весь замок.
Придворные притихли, воцарилась мертвая тишина. От такого хамства даже я выпала в осадок. Рейн хотел унизить короля, но стыдно стало мне. Я ощутила себя коровой, удержать которую сможет далеко не каждый мужчина. Можно подумать, я падаю на ходу! Вполне сносно себя чувствую, не считая иногда накатывающего легкого головокружения.
— Тогда окажите нам честь, — к его чести, Агрест удержал лицо. Заиграла музыка, Лешка отошел в сторону, а мы с Рейном закружились в танце. Вот только никакого удовольствия я не получала. Музыка в звенящей тишине зала звучала как похоронный марш.
— Зачем ты так? — шепотом спросила я Рейна.
— Он не достоин того, чтобы прикасаться к тебе, — спокойно ответил дракон, но взгляд его потяжелел. Вскоре к нашему танцу присоединились еще несколько пар. Они закружились метрах в двадцати от нас, стараясь держаться подальше от моего горячего мужа.
— Мое мнение имеет значение? — вздохнула я. Вновь Рейн решает все за меня.
— А мое? — в тон мне ответил дракон. — Мне неприятно видеть тебя в объятиях другого мужчины. Ты об этом не думала?
— Я не настолько прекрасна, чтобы из-за меня рисковать своей столицей. Агрест не самоубийца, и я не настолько безумна, чтобы ставить под угрозу жизни тысяч других людей.
— Значит ли это, что ты будешь верна мне? —
— Посмотрим, — пожала плечами я. Стало неприятно от его реакции, словно Рейн привязал меня к себе. — Пока на горизонте нет никого, кто заинтересовал бы меня.
— Хочешь сказать, что такой может появиться? — в его глазах словно полыхнуло пламя. Даже голос стал хриплым и «металлическим».
— Хочу сказать, что когда появится повод беспокоиться, я дам тебе знать, — премило улыбнулась «дорогому» мужу.
— Сама сдашь любовника? — распахнув огненные глаза, удивился Рейн.
— Если я и решусь изменять, то только с тем, кого ты не сможешь убить.
К моему удивлению, после этой фразы Рейн успокоился и даже заулыбался. Больше он эту тему не развивал, а я решила не нарываться.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил дракон, завершая танец. — Мы можем уйти.
— Все хорошо, — заверила его и вдруг поняла, что его забота мне приятна, не хочется защищаться от нее, как прежде. — Спасибо, — несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза, и весь зал с сотнями придворных словно растворился.
— Рейн, я… — запнулась, не в силах сказать о беременности. Эта новость все изменит. Мне стало страшно. Как он отреагирует? А вдруг мгновенно изменит свое отношение ко мне? Прервет бал, заберет меня и унесет в свое гнездо, откуда не выпустит. Сообщить я еще успею. Для начала самой нужно свыкнуться, смириться с этим состоянием. Мне порой кажется, что это просто сон.
— Дамы и господа! — услышала я голос Агреста. Он словно был усилен через микрофон, но, скорее всего, через магию. Король стоял у трона, и его голос разливался по залу тяжелыми мощными волнами. — Я рад официально представить вам Викторию — волшебницу из другого мира, которая помогла нам побороть смерть, — он выдержал паузу, пока я выдерживала на себе взгляды сотен любопытных глаз. Будто почувствовав мое смущение, Рейн обхватил мои плечи своей рукой, прижав к своей груди покрепче. — Также она жена Высшего дракона, — с холодной улыбкой сообщил он придворным.
По залу пронесся шепот. Я кожей чувствовала негатив от этой огромной толпы. Кажется, если бы не присутствие Рейна, меня бы закидали тухлыми яйцами или что-то в этом духе. От дракона исходила невидимая сила. Он один легко противостоял целой толпе смертных, которые явно ненавидели его. Своим незримым щитом он прикрывал и меня.
— Также у Виктории есть сын, — громко сообщил король. — Очаровательный мальчик, но еще не юноша. Алексей… Я правильно произношу? Алексей! — он подозвал Лешку. Моя мальчик поднялся по ступенькам к трону и тоже оказался под прицелом недобрых взглядов. — Молодой человек, чем вы занимаетесь? — спросил Агрест.
— Учусь, — пожал плечами Лешка. Удивительно, как уверенно он держится, свысока взирая на людей. Когда он успел привыкнуть к такому вниманию? В нем словно была заложена эта аристократичная отстраненность и легкое презрение к окружающим. В этом обществе он чувствовал себя как рыба в воде.
— Чему?
— Наукам. История, математика, языка, литература… — перечислил ребенок свои предметы.
— Вот как! Литература, — расплылся в улыбке Агрест. Странная это была улыбка. Хищная какая-то, предвкушающая. — У нас очень ценят поэзию. А у вас? — сверкнул глазами он.