Жена моего босса
Шрифт:
Кризис, пережитый в армии, глубоко перевернул всю его душу. В конце концов Руслан понял, что сойдет с ума, если будет задумываться, кто прав, кто виноват. Признал, что он – всего лишь винтик в громоздкой военной машине, что от него требуется лишь четко выполнять приказ. Усилием воли отключил способность к сочувствию и сопереживанию, начал относиться к войне как к увлекательной дворовой игре. И жизнь сразу стала проще.
По окончании службы в армии он получил хорошие характеристики и был принят в военное училище без экзаменов. Отучился, распределился для несения службы в приграничный гарнизон на Дальнем Востоке. И снова пришлось выстраивать понятие дома заново, заново обзаводиться знакомыми, друзьями.
В
В 1994 году Руслана командировали в Москву, в академию, проходить курс для присвоения звания капитана. Уже в Москве он узнал о том, что в Чечне начались военные действия, и понял, что его, вероятно, из-за национальной принадлежности и ставшей теперь опасной фамилии и отправили на учебу. В сложившейся ситуации он сделался в рядах Российской армии слабым звеном, неустойчивым элементом. «Кто знает, что взбредет в голову этому чеченцу, – наверное, рассуждало армейское начальство. – Не дай бог, еще попросится в эпицентр событий, да и устроит там какую-нибудь диверсию».
Положа руку на сердце, Руслан и сам не мог разобраться, как относиться к происходившим событиям. Отец в письмах рассказывал о тяготах военного положения, но в целом они с женой жили благополучно, все в том же доме в пригороде Грозного; о судьбе братьев отец отзывался туманно, и расспрашивать Руслан не решался: что, если Адлан и Мовлади перешли на сторону мятежников?..
Обучение его через год подошло к концу, закончилась и война, и Руслан вернулся обратно в гарнизон. Дважды он ездил в Чечню навещать родственников – но теперь это была уже совсем другая земля, разрушенная, разбитая, больная, пахнущая дымом и смертью. В городе, где прошла его юность, он почти не встречал знакомых: одни погибли, другие уехали, спасаясь от войны. Разом постаревший, суровый отец отвечал на расспросы Руслана неохотно, братья, облаченные в камуфляж, бородатые, враждебно смотрели на него – офицера Российской армии. Теперь он чувствовал себя здесь еще более чужим, чем в первые дни после приезда из Казахстана.
Через несколько лет началась вторая чеченская кампания, в ходе которой погиб отец. Съездив на похороны и увидев, во что превратилась, пережив две войны, некогда цветущая, благодатная земля, Руслан понял, что не может больше быть хоть и косвенным, но все же виновником происходивших событий, и подал в отставку.
Так и получилось, что, едва перешагнув тридцатилетний рубеж, он оказался на обочине жизни. Без дома, без профессии, без семьи. В Чечне шла война, Казахстан теперь стал другим, именуясь «суверенным государством ближнего зарубежья». Несколько лет Руслан мотался по городам и весям, пытаясь заработать. В конце концов решил попробовать свои силы в частной охране, и оказалось, что то, чему его обучали в военной академии и в отряде капитана Киреева, пришлось в этой сфере весьма к месту. Прослужив несколько лет по разным охранным агентствам, он приобрел и кое-какие другие полезные навыки, характерные именно для работы личного телохранителя и начальника охраны.
Сумел сколотить немного денег, думал, может, удастся осесть где-то, купить квартиру, жениться, обрести наконец дом и семью. Тут и встретился ему старый знакомый еще по дальневосточному гарнизону, бывший сослуживец Денис Мальгин. Ушлый, оборотистый парень убедил Руслана ехать покорять Москву, клялся, что с его, мальгинскими, связями да с воинским опытом Руслана, они в два счета организуют частное охранное агентство, соберут ребят – сколько их, бывших военнослужащих, уволившихся из разваливающейся и обедневшей армии, мотается сейчас по России без дела. Денис так горячо и убедительно все расписывал, что Руслан сам заразился его уверенностью и в самом деле поверил, что идея с созданием агентства не так уж нереальна.
Вот так и оказался он теперь в Москве. Денис, с деньгами, уехал на месяц раньше, обещал арендовать офис, утрясти тягомотину с документами через своих знакомых. Звонил потом, заверял, что все на мази. Только вот в последние дни перед отъездом Руслан что-то не мог до него дозвониться. Впрочем, билет на поезд был уже куплен, и Руслан решил, что разберется во всем на месте.
Теперь, сверяясь с нацарапанным на бумажке адресом, он ехал на квартиру какого-то знакомого Дениса, в которой им разрешено было остановиться. Ключ от квартиры лежал в кармане куртки, хотя Руслан надеялся, что дверь ему откроет Денис.
Выйдя из метро на конечной, он не без труда отыскал в толчее нужный автобус и вскоре уже ехал в окраинный район Москвы. Автобус, надсадно кашляя, ковылял по колдобинам разбитой дороги. За заплеванным стеклом проплывали однотипные серые многоэтажки, новый торговый центр бросился в глаза своим фальшивым пластмассовым шиком.
От автобусной остановки нужно было еще немного пройти пешком. Руслан мягко спрыгнул на асфальт, потолкался среди приехавших вместе с ним горожан. Две коренастые бабки с трудом тащили здоровенную китайскую клетчатую сумку, плотно набитую продуктами. Подперев спиной облупленную стену ларька, на земле сидела грязная, замызганная девчонка лет двенадцати. В драной куртке, в слишком больших для нее, забрызганных грязью бахилах. Поминутно расчесывая разбитое где-то колено, девчонка жалостливым голосом просила милостыню. Надутые старухи проковыляли мимо нее, не обернувшись, даже черствой булки не кинули. Ну и народ!
Он на минуту остановился около нищенки, вынул из рюкзака половину лаваша и протянул ей. Девчонка впилась мелкими зубами в лепешку, но ныть не перестала:
– Дяденька, дайте копеечку.
Руслан покачал головой, и нищенка, не выпуская изо рта хлеба, выругалась:
– Ну и иди на хрен, сучара!
Он свернул налево, сверяясь с нарисованным планом, миновал новую кирпичную высотку, здание школы и двинулся по тротуару вдоль уставившихся на него тысячами окон неприветливых, хмурых домов.
Руслан шагал по асфальту, вдыхая прохладный весенний воздух с запахами земли, только что освободившейся от снега – грязно-белого савана, набухших почек, первой зазеленевшей травы, бензина. Найдя нужный дом, он вошел в подъезд. На лестнице пахло табачным дымом, кошками, из-за закрытых дверей струились вкусные домашние запахи. Руслан добрался до квартиры под номером 86 и позвонил.
Снова и снова слушал, как из-за обитой ободранным дерматином двери раздавались трели звонка. Никто не открывал. Только теперь Руслан задумался вдруг, отчего он купился на предложенную Денисом авантюру? Почему поверил ему, вложил в это мутное дело с трудом заработанные деньги? А что, если парень просто кинул его, умотал с деньгами и больше не объявится? Что, если квартира эта чужая, и ключ к двери не подойдет? Куда ему податься в этом чужом враждебном городе?