Жена моего отца
Шрифт:
Я сам-то толком не знаю девчонку. Матери у нас разные, да и разница в возрасте колоссальная. Когда Света родилась, я уже давно был в деле отца и мне некогда было лезть в их семью. Отношения с мачехой не сложились, и в их дом я не ходил, потому и ребёнка вовсе-то и не знаю.
Уже устал от неё сам. Постоянно плачет, требует Ирку, гувернанток не принимает. Со Светой работает психолог, но даже она сказала, что девочке необходимо дать общаться с мачехой, иначе депрессия усугубится, а психика будет нарушена.
Я и сам собирался дать
Да, деньги ей оказались не нужны, но доказательств её невиновности в деле смерти отца я так и не увидел, и лично для меня она по-прежнему под подозрением. Может, она сейчас цирк изображает, лихо отказавшись от денег, чтобы отвести от себя подозрения? Вполне возможно и такое.
Опять в голове всплыл образ девушки. И этот сумасшедший поцелуй.
Сам не понимаю, что на меня вдруг нашло. Пьяных женщин я не выношу в принципе, но в случае Ирины меня не смутил ни запах алкоголя, ни то, что эта женщина — табу. Я просто хотел ощутить её вкус, и гори оно всё синим пламенем.
Теперь жалею, что допустил вольность. Она подумала невесть что, и я выглядел не лучшим образом, наверное. Да и выкинуть из головы теперь это не могу. Периодами как наваждение снова явственно ощущаю вкус мягких губ, запах тела и медных прядей.
И самое паршивое, что мне понравилось и хочется повторить…
12.
Ирина.
Прошло ещё несколько дней. Артур так и не позвонил по поводу Светы. Я ждала. Но пока не теряю надежды, что он не мерзкий обманщик.
Я снова стала преподавать танцы не только для детей, но и для взрослых, чтобы иметь возможность прокормить себя.
Уже вечер, и все мои ученики ушли домой.
Оглядела зал. Он был пуст. Люблю оставаться здесь одна и танцевать. Заодно придумываю новые движения для группы. А ещё это помогает мне выплеснуть эмоции и боль моей потери.
Включила музыку и встала напротив огромного зеркала. Движения сами собой полились — рука вверх, ноги переставить. Поворот. Ещё один поворот. Прогиб спины почти до пола. Музыка увлекла меня, я танцевала и танцевала, закрыв глаза.
Перед взором снова встал образ Кирилла. Я пока никак не могу принять эту потерю. Я снова одна, на меня снова набросились злыми волками все мои проблемы, которых лишь добавил Артур своей бессмысленной и беспощадной войной. Пусть часть из них уже решилась, я всё равно ужасно устала, морально. Артур до сих пор винит меня в смерти отца. Если бы он знал правду о нашем браке, то понял бы, что его обвинения безосновательны. Но он не знал, и я обещала никому не говорить. Предать память о своём муже я не могу, и потому молчу, себе в ущерб…
Чувства настолько меня переполнили,
Нет, не нормально! Мне плохо! Очень плохо. Без поддержки моего мужчины, друга и защитника. Плохо под гнётом немилостивых ко мне обстоятельств и давлением Артура. Да просто, чёрт возьми, плохо…
Музыка продолжала играть на весь зал, а я осела на пол, обняла колени и просто зарыдала. Громко, словно маленькая, обиженная девочка. Просто кричала и выпускала всю боль наружу вместе со слезами…
Артур.
Сам точно не могу сказать, почему меня так тянет в студию. Я мог всё сказать этой рыжей стерве и в другом месте, или вообще просто позвонить, но ноги принесли меня сюда.
Я знал на тот момент о ней уже всё самое важное — где живёт, куда устроилась на работу. И приехал сюда, в эту студию танцев…
Хотя нет, знаю, почему приехал. Потому что здесь она. Любить её я не посмею, и даже не думаю об этом, но всё равно тянет. Хочется снова увидеть волосы цвета меди и изумрудные глаза.
Уже хотел войти, как в приоткрытую дверь увидел — Ира начала танцевать. Движения лёгкие и точные, словно она кошка. Рыжие локоны развеваются и создаётся ощущение, будто она танцует среди огня.
Не мог оторвать взгляда от её стройного тела в движении, просто как прирос к полу и жадно ловил каждый элемент танца, который она абсолютно точно выдумывала на ходу, и делала это от души.
Чёрт, ну как можно быть такой красивой? Дьяволица. Ведьма. Таких сжигали на костре во времена инквизиции. И правильно делали, покоя никакого не даёт молодая рыжая колдунья.
В который раз при виде её начало раздирать изнутри жгучее желание, которое нелегко побороть — ужасно хотелось наплевать на всё, на все преграды, войти в зал и взять эту женщину себе. Ласкать её и нежить всю ночь напролёт, наслаждаясь этими изгибами тела наедине, без одежды.
Из порочных мыслей выдернули дальнейшие действия девушки — она вдруг села на пол посреди зала и заплакала. Нет, даже закричала. Так отчаянно, что сердце сжалось. Я ненавижу её, это так. Но даже мне стало её жаль. Такая хрупкая, спина потеряла осанку, плечи опустились, и эта печаль и боль на лице. Что-то ёкнуло во мне, я бы не смог просто взять и уйти.
Песня закончилась и в тишине разносились лишь горькие женские всхлипы. Решительно открыл дверь и вошёл внутрь. Пошёл по паркету прямо к ней. Девушка услышала шаги и подняла свои изумрудные глаза на меня. Она перестала плакать и испугалась. Не успел я дойти до неё, как она будто отпружинила от пола и тут же ощетинилась.
— Артур? Что ты здесь забыл? Не все гадости мне ещё сказал? — сверкнула она глазами.
Я тут же почувствовал, как жалость к ней снова сменяется привычным раздражением.