Жена на четверых
Шрифт:
И все-таки я женщина, потому что мне нужно услышать, а не терзать себя сомнениями. Вопрос слетел с губ до того, как я успела прикусить язык. То есть я понимаю, что если бы я умерла, то Акайо тоже умер бы под действием брачной печати. Значит он знал, что брат рядом, просчитал вероятность. Но догадки это одно, а вот ответы…
— То есть ты меня хоть чуточку любишь? — спросила и замерла от собственной смелости. Нет, со мной определенно что-то не так. Можно было поставить вопрос по-другому. Вдруг он испугался того, что может умереть? А я свои сомнения сразу в лоб выдала.
— Тебя невозможно не любить, девочка, если ты это еще не поняла. И чуточку, — он усмехнулся, — совсем не подходящее слово.
В груди потеплело, я улыбнулась, но насладиться моментом мне не дали.
— Идти в состоянии? — обратился Акайо к брату. И после того, как тот встал, пошатываясь, и кивнул, добавил: — Выдвигаемся.
— Атсуши я усыпил сразу, как только он переступил порог дома. Он даже не в курсе, — Кэйташи неуверенно, но целенаправленно двинулся в сторону выхода. Ни о какой запредельной скорости речи сейчас не шло.
— А Норайо? — тихо шепнула.
Понимаю, что спасать меня всеми вместе они не обязаны, но в груди все равно кольнуло.
— Он самый младший, девочка. Оберегать его давно вошло в привычку. Скорее всего Кэйташи его запер, чтобы под хвост не лез.
— Еще и связал, предварительно вырубив, — подтвердил нагаасур.
То есть как связал?! Тем страшным дедовским методом?
Со стороны Кэйташи послышался тихий смешок.
Наше появление на поверхности произвело неизгладимое впечатление. От нас шарахнулись, как тараканы от тапки. Глаза у присутствующих стали наполовину лица. И… главное, нам не сказали ни слова, провожая молчаливыми взглядами в спину. Даже нагаасуры прибывшие с кэррой Акеша.
Мы не только добрались до дома без приключений, но и успели выгнать всех «гостей», пока Акайо находился в боевой форме. Никто даже не пискнул против этого решения. Как и не полезли к нам с расспросами и требованиями, когда территорию клана закрыли на время восстановления мужа. Я думаю, совет был в шоке от новой информации и не знал, что ему с ней делать.
Но это все я узнала намного позже, потому что стоило отъехать от шахт и вдохнуть полной грудью свежего воздуха, как мужья стали расспрашивать о падении вниз. Кэйташи точно запомнил, как нечто вырвало меня из его рук. Я и рассказала, мне не жалко, да и пожаловаться на богинь хотелось. Я столько лет поклонялась покровительнице, а оказалось, что хорошего в ней намного меньше, чем мы привыкли считать. Рассказала про проклятие и про то, как именно связанна с ним семья Саито. Ведь именно их предка прокляла Хельга, именно ему было отказано в рождении дочерей, за то, что он не сумел сохранить жизнь «нужной девочке», той самой что была вместилищем божественной силы. И про то, что злость богини была слишком сильная и проклятие вышло из-под контроля опутав не одну семью, а целую расу рассказала. Чем дольше я говорила, тем сильнее меня трясло. Мужья гладили меня в четыре руки, шептали успокаивающие слова, но это особо не помогало, слезы лились ручьем. Прав был Кэйташи — это откат. Все те эмоции, которые я намеренно глушила в себе с момента гибели мужа оказались на свободе, стоило их немного поддеть крючком воспоминаний. А потом был сон. Здоровый, крепкий и … принудительный. Ну кто бы сомневался?!
ЭПИЛОГ
Мир Ассахар, южная провинция Ли-и, вблизи ашейского озера.
Я откинулась на спинку кресла и устало прикрыла глаза. За этот год у меня, как Матери клана скопилось столько вопросов, требующих решения, что к концу дня в глазах плясали черные мушки, а сидящий рядом муж поглядывал все более хмуро. И вроде бы братья помогали по мере сил, но присланные магической почтой бумаги с пометкой «срочно» все не кончались. Это Дейчи постарался подготовить все необходимое к моему возвращению на работу. И неважно, что рабочий кабинет находился дома и посетителей вот уже два года у меня не было, легче от этого не становилось. Порой даже кажется, что решение о переезде было не лучшим вариантом, но жаркое солнце, синее небо и теплое озеро под боком положительно влияли на детей и мои нервы. Я хотя бы больше не переживала, что старшие перекинуться в хвостатую форму и будут мерзнуть на улице. Уследить за семилетним Мичи и пятилетней Азуми было действительно сложной задачей. Особенно после того, как в четырехлетнем возрасте сын, на которого Кэйташи всегда смотрел с умилением и никогда не наказывал, хотя мне порой хотелось всыпать по первое число, засветился нестерпимо ярким светом с головы до хвоста, а когда мы смогли открыть слезящиеся глаза попросту исчез из комнаты. Паника была такая, что на весь клан хватило. Искали мы его, кстати, тоже всеми. Почти сутки, за которые у меня наверняка бы появились седые волосы, если бы не прочная связь с мужьями, сравнявшая наши жизни. А вот когда счастливый сын вернулся с покрасневшей кожей, южным сладким фруктом в руках и криком: «Мама, я такое место нашел!» и вовсе чуть за сердце не схватилась. К слову, появился он так же, как и пропал — сначала засветилась часть комнаты, заставив зажмуриться, а после появился и сам
Да, девочек у меня двое.
Открыла глаза, бросив взгляд в окно и тихонечко вздохнула. Третью беременность я перенесла тяжелее и именно поэтому заботливые мужья отстранили меня на год от работы. Благодаря снятию проклятия с расы нагаасуров девочки рождаться стали чаще. В новостных газетах то и дело появляются пометки о рождении наследниц. Исследователи даже успели сделать прогноз, что при такой рождаемости лет через сто ситуация в мире нормализуется, хотя бы до трех мужей на одну нагаасурую. И все бы ничего, но я все чаще замечаю задумчивый взгляд Норайо. Словно двух дочек ему мало, и он тщательно раздумывает над тем, как бы заделать еще и сына. Про Акайо с Атсуши говорить и вовсе не хочется! Споры между старшими братьями о том, кто будет нянчить младшенькую Эри стоят такие, что на весь двор слышно. А уж после того, как совет окончательно отстал от нашей семьи, плотоядный взгляд Акайо, у которого резко прибавилось свободного времени, я чувствую даже лопатками. Хвала богини, что между мужьями хотя бы нет ревности и ссор из-за того, что двое детьми обзавелись, а еще двое нет. Улыбнулась, когда младшая дочь скатилась по черному хвосту и попала прямо в руки весело смеющегося мужа.
Годовалая Эми каждый раз стремиться куда-нибудь уползти, раз уверенно ходить не научилась. Вот мужья и развлекаются: садятся на траву в истинной форме и отпускают ее гулять на расстояние хвоста, а после подцепляют кончиком и дочь скользит обратно, как по горке.
Все-таки стоило закрыть шахты и переехать в маленький домик у озера, чтобы жизнь стала спокойнее. Тем более энергия, уходившая на обеспечение безопасности и борьбу с советом, была переброшена в другое русло. Нет, совет обязательно вернется к желанию заполучить драгоценный металл и уже сейчас высылает дочери подарки, а нам намеки, что они уже готовы принять Азуми в свои члены. Заочно так сказать. Но Норайо только посмеивается и обещает, что как только маленькая нагаасурия достигнет совершеннолетия, так сама подумает над этим вопросом.
Хорошая у нагаасуров богиня. Без ее бы подсказки мы дольше разбиралась с властью этого мира. А так небольшой намек, что прав у женщин в этом мире больше, составленный договор дарения с отсрочкой на двадцать лет на первую девочку-нагаасурию в семье Саито и совет притих, выжидая. И пусть затишье временное, но у нас появилась возможность поставить на ноги подрастающее поколение и разобраться с новыми свойствами металла. А там… кто знает, что будет через двадцать лет с новой рождаемостью. Может уменьшенное соотношение мужчин к женщинам сыграет свою роль и блокировать магию у сильного пола и вовсе не будут хотеть.
— Нам придется вернуться в клан, — тихий голос мужа нарушил тишину кабинета и заставил меня вынырнуть из размышлений.
— Зачем? — напряжённо уточнила я.
Неужели я зря расслабилась?
В ответ Норайо помахал белым распечатанным конвертом с печатью совета и положил его на маленький стол перед диваном. И это вместо того, чтобы передать его в мою требовательно протянутую руку! Я-то думала он разбирается со своей новой покупкой и мечтает о том, какой урожай дадут виноградные сады, а он оказывается почту вместо Атсуши разбирает. И судя по мелькнувшей хитринке в глазах, кое-кто просто так информацию мне не скажет.
Плавно поднялась с кресла, обошла стол, пересекла комнату. Тревога улеглась, после того как увидела, что губы мужа дрожат от тщательно сдерживаемой улыбки, а поиграть я тоже была не против. Добраться до письма не успела. Стоило приблизиться к дивану, как муж потянулся, ухватил руками за талию и усадил к себе на колени. Стол при этом он умудрился отодвинуть от меня ногой.
— Соскучилась? — спросил провокационно.
Да еще успел одну руку просунуть снизу под рубашку и требовательно сжать левую грудь.