Жена Наследника

Лошкарёва Виктория Витальевна

Не скажу, что мы с Кейном совсем не вылезали с нашего уединенного местечка — нет, он регулярно отправлялся по делам в главное поместье рашианцев, там же он работал над какими — то отчётами и планами; я тоже не оставалась без дела, увязываясь с ним за компанию. Пока Кейн работал в особняке, я навещала посёлки переселенцев с Земли, которые только — только осваивались на новой планете, продолжала свои уроки с Джессикой, а также пыталась познакомиться с местными аборигенами.

Несмотря на миролюбие и полный пацифизм. внешне дархийцы выглядели довольно странно (и это даже на мой, почти адаптированный к рашианцам, вкус): в статьях, которые я читала

перед приземлением на планету, фотографий дархийцев было немного — но уже тогда было понятно, что жители Д’архау совсем не напоминают аватаров из нашумевшего фильма. Нет, пожалуй, местные жители вполне могли бы сыграть в других жанрах кино — к примеру, в тех же фильмах ужасов- а кинокомпаниям, выпускающим эти фильмы, не пришлось бы тратиться на грим. Представьте только: бледная, почти прозрачная кожа, на которой проступают черные извилистые вены; черные губы, серые зубы в два ряда и такие же серые острые когти. Добрые мирные жители совершенно не выглядели как мирными…

Кейн, услышав однажды эти мои мысли, тут же тихо заметил, что, мол, никто не обязан подчинятся канонам человеческой красоты.

— Надеюсь, ты принимаешь меня любого, — рыкнул супруг распластав меня на мокром песке. — Принимаешь оба моих облика.

Не успела я даже ничего ответить, а Кейн, подтянув повыше мои ноги, тут же резко ворвался внутрь моего тела, с первым же рывком принимая свою «боевую» личину.

Мои губы терзал язык зеленого клыкастого монстра, меня гладили не руки — страшные лапы с острыми, как хорошо наточенный нож, когтями, а внизу… внизу я была соединена не с плейбоем — красавчиком, что подвозил меня на своем феррари, а с мускулистым инопланетным драконом, что с размаху врезался в моё тело своим огромным, с твердыми пластинами, членом. И только его глаза — светлые, умные… любящие глаза оставались прежними. Цепляясь за них, за его взгляд, я медленно осознавала, что и это тоже Кейн — его часть; большая или меньшая, важная или не очень — но часть моего мужа, а потому…

А потому я отвечала на дикие поцелуи, с нежностью докасаясь до любого из его образов и плакала, кончая под ним.

Впрочем, иногда, смывая с себя сперму после полового акта, я чувствовала себя предательницей по отношению к собственному народу, к собственной расе.

Хотя… как объяснить то, что нельзя объяснить? Я знала, что люблю Кейна. Люблю его таким, какой он есть: мудрого и раздражительного. надменного и нежного, злого захватчика и заботливого мужа… Любят ведь не за что-то. Вот ия любила его не за что-то, а вопреки всему.

Теплый океан быстро смывал мои слёзы и сомнения, оставляя в груди одно лишь чувство безмятежности.

Планета словно говорила мне: всё хорошо, всё нормально, не стоит беспокоиться…

И я, не беспокоясь, ехала на следующий день в человеческие поселения, чтобы ещё раз убедиться в благоденствии первых поселенцев.

А земляне быстро привыкали к своей новой родине…

Иногда я разговаривала с теми, кто знал английский или русский, переходя с дифиерго — языка, на котором говорили все колонии империи. — Конечно, сопровождающая меня охрана всегда присутствовала неподалеку, но вряд ли кто-то из них говорил на земных языках. В любом случае, бывшие земляне всегда были довольно открыты в своих суждениях.

— Знаешь, — качала головой Ася — двадцатисемилетняя девушка из Челябинска, — когда я очутилась на их корабле — думала всё, каюк мне пришёл… А потом эти смены на полях, эти вечера по интересам. Не то, чтобы я какая — то ханжа, но и сразу прыгать

в койку к незнакомому мужику только потому. что тебе обещают лучше кормёжку — полный бред. Согласись?

Я кивала и ‚ затаив дыхание, слушала Асину историю.

— А потом нас всё чаще стали миксовать с Витькой. Дошло до того, что он стал половину моей нормы делать — жалел меня, безалаберную… И знаешь ‚ я подумала, что надо рискнуть.

— Не жалеешь?

Ася, рассмеявшись, покачала головой.

— Ален, ну ты сама посмотри, где мы живём: здесь тебе нет ни промышленности, которая всю природу испоганила, ни других загрязнений… экологически чистые продукты, теплый климат и океан, в котором можно плавать круглый год… А ещё у нас собственный дом с такими наворотами, которые бы мы ни за что не потянули на Родине.

— Но ведь на корабле…

— На корабле было страшно, — согласно кивнула Ася, — но сейчас я имею куда больше, чем имела дома. Что у меня было — то в Челябе: однушка, которую я снимала напополам с подружкой, продавленный диван — потому что денег никогда не было на новый, промокающие сапоги, которые я таскала третий год подряд — и унылая работа в офисе, где каждый менеджер считает себя пупом земли и вытирает об тебя ноги.

Девушка, одёрнув подол сарафана, вздохнула.

— А сейчас сама видишь… муж, дом, ребеночка вот ждём.

Ася замолчала.

— Я, конечно, слышала слухи, что имперцы не со всеми переселенцами так обходились… Доходили слухи. — Девушка тяжело вздохнула. — Но для меня это только слухи. Понимаешь? Слухи, ничем не подкреплённые… Рашианцы, конечно, сделали неправильно. Могли бы какой — то призыв по телевизору объявить, открыть пункты сбора… У нас многие бы поехали.

— Ася, какие пункты сбора? Ты же помнишь, чем закончились первые переговоры.

Потеребив подол сарафана, Ася упрямо мне возразила.

— А что было? Ну, убили эти бабы снайперов. Так те тоже не корзинки с цветами им выносили, знаешь ли. И вообще, в мирных парламентёров стрелять нельзя — так Витя говорит, а он у меня хорошо историю знает. Такого раньше никогда не допускалось, а тут американцы решили вывернуться.

И Ася, нахохлившись, посмотрела на меня.

— Да ты и сама лучше меня знаешь, что имперцы не такие уж сволочи.

— Я?

— Нет, ну а кто у нас замужем за рашианцем. Кстати, Алён, как они в постели, а? А то мне девчонки рассказывали, будто они там… ну ты понимаешь… намного больше, чем наши мужики.

Покраснев, я развела руками.

Мне не с чем сравнивать.

— Да ладно, — не поверила Ася. — Подожди, а сколько тебе лет?

— Дело разве в возрасте… — едва нашлась я с ответом, на что девушка согласно закивала головой.

— Ну да, ну да…

Ася была не единственной, кто оказался доволен «переселением». Индусы, вырвавшиеся из смога Нью-Дели, трудолюбивые китайцы… даже американцы, которые теперь радовались жизни «вне офисов» — океан под боком, зимы нет, работа без стрессов — что может быть лучше…

Признаться, я не слишком доверяла всем этим восторженным разговорам. Слушая хвалебные отзывы о жизни на Д’архау, я в тоже время подсознательно искала неискренность в них; последствие внушений… но даже для меня, девицы, прошедшей школу Сопротивления, не находилось ничего подозрительного. К тому же, были здесь и недовольные…обиженные люди, ворчавшие скорее по привычке, что, мол, автомобилей на планете нет — приходится запрягать животных, и сотовая связь не работает, и последний сезон «Голодных игр» они не досмотрели…