Жена по принуждению
Шрифт:
Последнее слово я подчеркнула особенно. Не реагируя на замешательство горничной, подошла к холодильнику. Тот, что был в квартире, по сравнению с этим выглядел довольно скромно. Открыла и немного растерялась.
– Если что-то понадобится, я буду в гостиной, – горничная всё же решилась оставить меня наедине с моими собственными мыслями и проблемой выбора.
Я только кивнула и, когда она ушла, прижалась щекой к прохладной дверце. Снова посмотрела на полки и взяла кусок сыра.
– Козий с трюфелем… – прочитала вслух. Вздохнула.
Козий с трюфелем… Такого я не то, что никогда не ела – в глаза не видела. Положила сыр рядом с чашкой и, откинув полотенце, взяла свежую, ещё теплую булочку. Хозяин… Снова это «хозяин».
– Умывальников начальник и мочалок командир, – процедила себе под нос с непонятно откуда взявшимся раздражением. Отрезала мягкий сыр и облизала пальцы.
– Господи… – застонала от удовольствия, находясь на грани гастрономического оргазма. Отругала саму себя и сделала бутерброд. Налила чай и добавила молока. И как это понимать? Не сама же горничная догадалась… Однозначно не сама.
– Ты всегда так поздно встаёшь? – Майя появилась, когда я уже почти допила чай.
Для такой крошки она была достаточно самостоятельной, что сразу бросилось мне в глаза. Подошла к столешнице, забралась на стул и налила себе воды.
– Нет, – продолжая смотреть на неё, ответила я. – Налить тебе чай? Ты уже позавтракала?
Она кивнула. Был это ответ на мой первый или второй вопрос, я так и не поняла. Но судя по тому, что к воде она не притронулась и заняла место рядом со мной за столом, я посчитала, что предложение моё принято.
– Я люблю зелёный чай с молоком, – достала ещё одну чашку и наполнила её. – А ты?
Не особо заинтересовавшись чаем, она посмотрела на стол, на корзинку со свежей выпечкой.
– Я хочу слойку, – заявила она.
– С вишней? – я подвинула корзинку к себе. – Есть ещё с… – присмотрелась. – С сыром, кажется.
– С вишней, – выпалила, не задумываясь.
Я подала ей слойку, но дело этим не закончилось. Увидев открытую банку со сгущёнкой, Майя потребовала и её.
– Только папе не говори, – попросила она, обмакивая слойку в сгущёнку, когда я, поколебавшись, налила её в блюдце.
Наверное, папе говорить действительно не стоило… Глядя на то, как дочь Якова с жадностью собирает сгущённое молоко пальцем с тарелки, я искренне жалела её. Не только с лаской у Якова были проблемы, но и со всем остальным тоже.
– Папа не разрешает тебе есть сладкое?
Майя неопределённо мотнула головой. Облизала губы и осмотрела стол в поисках того, что бы ещё можно было выклянчить у меня в отсутствии отцовского контроля. Уголки её губ были вымазаны вишней, пальцы липкими.
Конец ознакомительного фрагмента.