Жена проклятого короля
Шрифт:
Тэйран покружил надо мной, слившись в одну крупную летучую мышь, и сел на край пледа. Я не была сильна в анатомии этих созданий, но мне показалось, что мордочка крылатого существа в этот момент выражала вселенскую скорбь.
— Ничего, не кисни. Уверена, скоро эта проблема решится, — сказала я и осеклась, встретив прямой взгляд ярко-красных глаз, светящихся в темноте подобно стоп-сигналам автомобиля. — Ну... так или иначе.
Мышь вздохнула, а после, указав крылом в сторону, где остались Эйд с Глото,
Видимо, с магическими существами ему разговаривать сподручнее, будучи в теле летучей мыши. Или он захотел воспользоваться услугами росомахи, заставив ту переводить его речь.
Вздохнув, как мой муж всего мгновение назад, я потянулась к ближайшей корзинке и приподняла крышку.
М-м-м! Пахло просто божественно! Не знаю, как он угадал, но яблочный пирог с корицей был одной из моих самых любимых сладостей.
Я поспешила вытянуть из корзинки кусочек пирога и, с нескрываемым наслаждением вдохнув одурманивающий запах свежей выпечки, сделала первый укус.
А дальше…
Всё случилось слишком быстро.
Я услышала странный гул, поднимавшийся из глубины земли. Площадка, на которой я сидела, начала вибрировать, набирая обороты.
Испугаться я не успела.
Сначала на голову упали несколько мелких камешков, — даже не камешков, а каменной крошки. Я стряхнула с волос эту пыль и посмотрела вверх…
Вы когда-нибудь видели свою смерть?
Я — да.
Огромный кусок каменного рога, отколовшийся от острой вершины, угрожающе рыча наклонился, заскрипел, соскальзывая вниз.
На меня.
Я зажмурилась, понимая, что не успею даже отскочить в сторону.
Кажется, я услышала чей-то крик, смешавшийся с рёвом дракона. Или мне почудилось, а звуки эти издавала разбуженная злым роком земля.
Страшно. Очень страшно.
Острая боль полоснула по всему телу, придавив меня всем многотонным весом обвалившейся горной породы.
И я провалилась в темноту.
– - --
Тэйран.
Мой мир разорвался на части.
В тот момент, когда скала рухнула на Киру, моё сердце остановилось. Глухой крик, застрявший в гортани летучей мыши, всё же опалил лёгкие, когда я понял, что это не мираж, не морок или злое колдовство.
Самое страшное в жизни любого мужчины — понимать, что ты бессилен помочь любимому человеку. Я ничего не мог сделать, чтобы защитить свою малышку, — свою маленькую, но такую смелую королеву.
Эйд мгновенно среагировал на мой крик и рванул к обломкам, когда каменная пыль всё ещё кружила вокруг площадки, погребённой под обломками.
Я мог только беспокойно летать вокруг, отплёвываясь от пыли, да бесконечно мельтеша перед глазами, мешать своему дракону. Потому что сейчас Кире мог помочь только Эйд.
Даже росомаха, ноту королевы, ничего не могла сделать, пока перед глазами стояла густая дымка из мельчайшей каменной крошки. Чтобы телепортировать Киру, нужно было видеть её, чувствовать…
Я отказывался верить в то, что моя королева погибла. Вопреки доводам разума, надеялся на чудо, даже не представляя, что и как могло спасти мою девочку.
Пока Эйд раскидывал своими лапами куски каменной породы, я кружил над обломками, выискивая хотя бы кусочек бордовой ткани — платья Киры.
Но не находил.
Мысли отчаянно роились в голове, предлагая картины одна страшнее другой, но я с упорством безумца игнорировал их, веря в то, что Кира не могла погибнуть. Не тогда, когда мои глаза открылись и я понял, наконец, что такое любовь!
— Нашёл! — пророкотал в моей голове Эйд, поддев лапой очередной валун. Очень осторожно, боясь невольно навредить, дракон убрал последний осколок с тела Киры и замер.
Я подлетел к жене и с ужасом отметил неестественную бледность кожи, синюшный цвет любимых губ и кровь... много крови!
Тёмный цвет платья мешал разобрать, насколько сильно её ранило, но даже без этого знания королева выглядела слишком мёртвой.
— Глото! — рявкнул я, понимая, что сам остаюсь всё тем же бесполезным зрителем, который не в состоянии даже пульс проверить у своей любимой.
Объяснять, чего я ждал от росомахи, к счастью, не пришлось. Ноту кинулся к хозяйке смазанной тенью, мгновенно очутившись возле лица Киры.
Я с ужасом считал удары своего сердца, пока лапа росомахи лежала на шее Киры.
— Жива! — выдохнул Глото, а я едва не упал на камни, почувствовав странную слабость. Но тут же взял себя в руки и скомандовал, запретив чувствам и эмоциям брать верх над рассудком:
— Телепортируй Киру в замок. В мои покои. Я лечу следом.
— Я и вас могу, — подняв на меня влажные глаза, сказала росомаха. — Чтобы не терять время.
— Действуй, — согласился я, не желая тратить драгоценные секунды на долгие объяснения.
Нас окутала знакомая дымка портала и через мгновение перенесла меня, росомаху и бесчувственную королеву в мои покои.
— Я за лекарем, — бросил я и, стукнувшись о стену, опомнился. — Глото…
— Я понял, — быстро сообразил ноту и, с трепетом положив руку моей жены на кровать, подбежал к дверям. — Ведите, Ваше Величество.
– - --
События неслись с невероятной скоростью, превратившись в одно сплошное смазанное пятно.
Ночь я провёл возле Киры, не веря успокаивающим словам придворного лекаря и даже прямому подтверждению от её ноту, что королеве лучше. Сердце отказывалось принимать то, что угроза миновала. Даже несмотря на заверения матери, которая явилась сразу же, стоило лекарям оставить нас с женой наедине.