Жена с секретом, или Попаданка дракону не пара

Северная Оксана

Все, что я могла сейчас сказать о женихе – он был драконом. И драконы правили этой страной. Были могущественными и сильными. А Валери же – полукровка, которых здесь явно недолюбливали. Но, тем не менее, этот дракон решился взять ее в жены. Так почему она была не рада? Что он ей такого сделал, что она от него решилась на побег? Но ответ на этот вопрос Валери в мою голову не вложила.

Хотя в памяти начали проявляться некоторые знания о стране, в которую она меня закинула. Какие–то имена, фамилии, вежливые обращения, и даже правила этикета. Нет, правила этикета она в мою голову

засунула, а внешность будущего мужа нет. Безобразие!

Или я все же сошла с ума? Хотя если все происходит на самом деле, то у меня будет шанс вернуть единственного родного человека к полноценной жизни. И пока я тут гадаю, что реально, а что нет свадьба приближается со скоростью света. А это значит, нужно готовиться к худшему.

В общем, я стояла посреди спальни как истукан, пока над лицом порхали кисточки с белилами, пока девушки укладывали мои волосы и пока на меня натягивали платье с десятком подъюбников. Хорошо хоть обошлось без корсета. Ослепительно белое кружевное платье струилось по плечам, талии и при этом стесняло движения. Да так сильно, что идти можно было только часто–часто перебирая ногами. А в туфлях, которые были мне маловаты, казалось и вовсе невозможным.

В итоге зеркало отразило чересчур бледную темноволосую девушку с большими будто бы удивленными глазами. Как будто призрак на меня смотрел с другой стороны стекла, ей–богу!

Вообще здешняя мода совершенно не походила на привычную мне земную. Ни одного человека в джинсах или просто футболке. Мужчины, которых мне удалось рассмотреть, были облачены в костюмы–тройки, расшитые искрящимися нитями. Ну и, конечно, были еще сэйрэи в мундирах. Девушки служанки носили длинные платья с широкими поясами и все как одна забирали волосы в высокие пучки. Будто в средневековье меня забросило!

Интересно было бы взглянуть на здешний туалет. И ванную. Очень хотелось верить, что за семь дней мне все же удастся помыться и бегать в туалет не на улицу в будку, как у нас на даче.

– Мы завершили подготовку невесты, сэйр Холлинберг, – через час гнусаво объявила самая пышнотелая служанка.

А я оглушительно чихнула, подтверждая ее слова. Похоже, у меня на местную приторно сладко пахнущую косметику началась аллергия.

– Отлично. Лилейна, можете идти, – Бернар коротко кивнул головой и промокнул лоб, покрывшийся от волнения испариной, белоснежным платочком.

И судя по тому, как «отец» нервничал, он уже приготовил урну для своего праха.

– О великий Илларинг! За что мне все это! Дважды откладывали церемонию, а теперь еще и это! – он забормотал, разглядывая мой образ. – Лично убью этого чернокнижнка…

Бедный чернокнижник. Пострадает из–за интриг Валери. Жалко человека, все же не он виноват в том, что я здесь.

– Гхм… может, все же не убивать? А то мало ли что может случиться. И я застряну здесь навсегда.

– Этого не случится, – отмахнулся Бернар. – Он все исправит. Я гарантирую! И еще… У меня к вам, сэйра, есть еще один вопрос.

– Если вы будете ко мне обращаться «сэйра», то окружающие точно что–то заподозрят. Что за вопрос?

– Да, да… Валери, все дело в том, что хм… во время брачной церемонии тебе придется пройти через очищающее пламя. И… эм… – мужчина замялся.

– Что? – я нетерпеливо передернула плечами.

– Ты должна быть чистой. Ты же никогда не бывала с… хм… мужчиной? Потому как в ином случае пламя тебя сожжет дотла.

Вся кровь прилила к лицу. На такие темы я и с родным–то отцом не разговаривала. Зато сразу стала ясна причина бегства Валери. Она похоже с кем–то согрешила и не была готова умирать так просто. Только вот у меня потом еще семь ночей. И ложиться в постель с чужим мужем уговора не было!

– Гм… – я прочистила горло. – Будьте спокойны, пламя меня не выжжет. Интересные у вас обычаи. Зверские, я бы сказала. Как–то жестоко убивать за ошибки молодости невест, не находите?

– Женщина должна принадлежать только одному мужчине – своему супругу. Таков закон. Неужели у вас в мире по–другому?! – Бернар удивился.

– У нас любая женщина в праве решать сама с кем ей быть и когда. До свадьбы или после, зависит только от решения женщины.

– Какой распутный мир! – «отец», похоже, чуть не схватил инфаркт от моих слов. – Это же возмутительно! Немыслимо…

Бернар хотел добавить что–то еще, но тут по помещению пронеслась мелодичная трель, похожая на перезвон часов.

– Кажется, мы опаздываем! Пора! На церемонии тебе ничего говорить не нужно, я все сделаю сам. Затем доберусь до чернокнижника. И к первой ночи я постараюсь поменять вас с Валери местами обратно. Чернокнижник поплатится за свою ошибку! Оставайся здесь, я распоряжусь, чтобы подготовили экипаж!

«Отец» развернулся и покинул спальню, оставляя меня в одиночестве.

Мне бы тоже очень хотелось вернуться домой до этой ночи! Но все же полагаю, что у чернокнижника вряд ли это получится. И отдуваться придется мне…

И я чуть заметно вздрогнула от одной мысли о том, что мне придется сделать. Проклятие. Неужели придется лечь в постель с чужим мужем?! Нет, такого уговора не было. На выполнение супружеского долга я не подписывалась. Вот вернется Валери через семь дней, и сама все свои долги отдаст.

А у меня квест. Как избежать брачной ночи целых семь дней и при этом ничем не выдать себя.

***

Я стояла посреди храма в ожидании начала церемонии. Уже ей–богу, минут двадцать стояла. Жениха все еще не было. Где это видано вообще – опаздывать на собственную свадьбу? От проклятой иномирянской косметики в носу свербело, хотелось кашлять и чихать. Но приходилось сдерживаться, отчего на глазах проступили слезы. Да еще и так называемая ажурная фата, больше похожая на эдакую паранджу, затрудняла дыхание и мешало обзору.

Передо мной полыхала стена из негаснущего пламени, а за ней за большим алтарем из белого камня стоял седоволосый мужчина в серебристом балахоне. На его лице не было видно ни единой эмоции. Верховный жрец храма первородного дракона, или по–нашему священник. Отец Валери замер по левую от меня руку, то и дело промакивая блестящий лоб белым платочком. И по–моему, молился. Надеюсь, не за наш с ним упокой.

Может, жених Валери сам передумал? Может, мне улыбнулась удача и не придется разыгрывать весь этот концерт?