Жена в долг
Шрифт:
Мой голос выдавал меня. Выдавал то, что я пыталась уцепиться хоть за что-то. Пыталась его вразумить или запугать?
Ответом мне служила лишь кривая усмешка на его губах. Ему было плевать. На все и на всех. Такие люди как мой отец его не волновали.
Меня напрягало то, что мужчина, шедший к нам, вдруг остановился. Найдя его глазами, я по лаконичной нашивке на его предплечье и броскому значку на вычурном галстуке, поняла, что он представляет государство. Только его никак не должно
Это не муниципальное здание, тогда как Осман все это провернул? На что еще был способен этот человек. Я только сейчас с недоумением начала осознавать, что я не знала о нем многого.
Неужели ему было недостаточно того, что он испортил мне “самый заветный, розовый, сопливый день — мечту каждой девушки”?! Да у меня может планы были на эту гулянку!
— У меня есть возможности. Я способен на многое. Очень многое. Пора бы тебе это уже понять.
Он разговаривал со мной как с какой-то глупышкой, которой в сотый раз объясняли почему нельзя было есть песок.
Я это понимала. Головой. Но все равно отказывалась верить в происходящее. Это было какое-то сумасшествие. Я улыбалась и в этот момент, наверное, была похожа на круглую дуру. Но это все нервы. Далеко не каждый человек будет в состоянии спокойно пережить то, что на меня навалилось за последнюю неделю.
И то, что со мной происходило было по его вине! Благодаря ему я поняла, что находилась на самом дне.
Чтобы не показать своего истинного состояния, я гордо вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.
— Украсть невесту со свадьбы — это варварский поступок пещерного человека. Но ты же зашел дальше, — сжав дрожащие от нервов пальцы в кулак, я посмотрела в его глаза, в которых жили демоны, — ты не просто украл. Ты забрал. Просто пришел и забрал как какую-то свою… игрушку.
— Я забрал свое по праву.
— Я никогда не была твоей! — выкрикнула громко и внятно, а после добавила, — и не стану!
Принципиально. Пусть хоть потоп, хоть извержение вулкана. Очень незрелая позиция мыслить со стороны “на зло маме отморожу себе уши”. Но со мной тоже нужно было считаться.
А пока… все, что я видела — это то, что за меня все принимали какие-то решения. Указывали, что делать. Говорили, что хорошо, что плохо.
Разве так можно? Мы живем в современном развитом обществе. Каждый может придерживаться удобных ему взглядов, если они не шли в разрез взглядам другого.
Взгляды Османа же, его позиция и методы, сильно отличались от моих.
Я увидела его смешок. Этот мужчина слишком самоуверенный. На зло ему, из-за нанесенной обиды я готова была сказать все, что угодно лишь бы стереть эту самодовольную
— Злишься. Имеешь право. Из-за того, что я тебе сказал тогда, в машине, — лучше бы он не напоминал. Брошенные им слова были подобно глубокой ране, при упоминании о которой, словно снова снимали зарубцевавшуюся кожу.
Это не было упрямством. Это была глубокая обида. Та, на которую я не знала смогла бы вообще когда-то найти прощение.
— Ты разве не понимаешь, что ты наделал? “Взрослые дяди” ведут себя так? — я плюнула ему в лицо его же словами, — скажи мне, это эгоизм или тупость?
Я не знаю откуда во мне взялось столько храбрости, но я была в ударе. Разозлить человека, который был способен на все, что угодно — сделано.
— Кажется, это ты не понимаешь происходящего…
Теперь пришел мой через перебивать.
— Понимаю. Почему нет… в тебе на столько проснулась совесть, что ты запоздало решил мне помочь, когда я в твоей помощи не нуждалась…
— Не нуждалась?! — в голосе мужчины послышался рык.
Из-за этого облизала губы и пробежалась взглядом по помещению.
Итог: никого, кто смог бы мне помочь.
Людей Османа я не считала за единички. За ноли скорее.
— Разве ты мне помог? — беспристрастная улыбка, которую я попыталась изобразить на своем лице получилась искусственной, — ты сделал только хуже! — это я уже произнесла максимально твердо.
— Чем? — зловеще, вкрадчиво.
— А тем… что мне теперь нужно либо бежать туда, где меня никто не знал, либо возвращаться с позором и просить о том, чтобы Камилл мне поверил…
— Как на счет третьего варианта?
— Его нет… — не знаю на что он намекал, но в крайности впадать я была явно не готова.
— Тот, где ты станешь моей женой…
— Исключено, — более бредовой фразы я ожидать не могла. Поэтому сразу же рассмеялась. Искренне. Нервно. Я увидела, как потемнели его глаза.
— Я так не думаю, — подняв руку, Осман сделал какой-то жест мужчине, который все это время наблюдал за нами, и тот снова двинулся в нашу сторону.
Я не понимала что здесь происходило, но мужчина уверено приближался именно ко мне.
— Открой папку.
Снова эти приказы! Надоело. Честно. Первым желанием было швырнуть папку прямо в его самодовольную рожу, но решила все же взять ее и положить перед собой. Открыв ее, я увидела документ. Пробежавшись по нему глазами, я не поверила в то, что там было написано. Я закрыла глаза. Снова открыла. Пробежалась взглядом по строчкам в третий раз. А потом снова и снова.
— Ты больной?! — выкрикнув эти слова, я швырнула в него папкой со всей силы, — совсем мозгами тронулся?!