Жена винодела
Шрифт:
– Дела меняются к лучшему, Селин, совершенно точно, – говорил Тео, улыбаясь жене. – Правда, Мишель? Нас ждут хорошие времена, ты ведь тоже так считаешь?
– Дай бог, – ответил Мишель и посмотрел на небо. – Надеюсь, в этом году мы сможем
Сразу после мужчин вернулась Инес, в облаке пыли и вонючего дыма от эрзац-бензина, на котором теперь ездил ситроен Мишеля.
– Здравствуйте, – произнесла она с виноватым видом, обращаясь ко всем сразу и никому не глядя в глаза. – Простите, что припозднилась. Как сегодняшний сбор?
– Где ты была? – тихо и холодно спросил Мишель.
– Я оставила записку. Разве ты ее не прочел?
Вместо ответа Мишель взял ее за локоть и повел в дом. Дверь за ними захлопнулась.
– Интересно, что она ему объяснит, – пробормотал Тео.
Из дома доносился разговор на повышенных тонах, в отрывистых репликах Инес звучала обида.
Селин молча покачала головой.
– Что-то ты притихла сегодня, – сказал Тео по дороге к флигелю и потянулся взять ее за руку. Селин инстинктивно отпрянула – о чем тотчас пожалела. Она все еще чувствовала себя грязной после прикосновений Рихтера.
– Сердишься, что мы не взяли тебя на виноградник, – предположил Тео. – Но, Селин, ты же знаешь, что это делается ради твоей безопасности.
– Думаешь, здесь я была в большей безопасности?
– А разве нет? – Тео пристально посмотрел на жену, потом повернулся, чтобы отпереть дверь. Он вошел первым, Селин последовала за ним.
– Нет, – сказала она сдавленным голосом, закрывая дверь.
– Что ты имеешь в виду?
– Пока вас не было, сюда приезжал немецкий офицер.
Глаза Тео расширились от изумления.
– Тот самый, который грабил наши погреба в начале оккупации. Гауптман Рихтер – так его зовут.
– Это невозможно. Те солдаты, их всех перевели в другие места, когда немецкая армия продвинулась на юг и на запад. Чтобы остаться, он должен был бы действовать через голову начальства, но зачем?
– Я могу это объяснить. – В глазах Селин вспыхнула ярость. – Но ты еще не знаешь главного: ему… ему известно, что мой отец еврей. И он, – Селин поколебалась, – он лапал меня, Тео.
Тео моргнул.
– Как лапал?
– Трогал за грудь.
Тео наморщил лоб:
– Я уверен, это случайность.
– Нет. Я знаю разницу.
– Ну. – Он провел рукой по волосам. – А чего ты ждешь от меня? Чтобы я пошел в немецкую комендатуру и подал жалобу?
– Я надеялась, ты меня пожалеешь. И встревожишься.
– Конечно, я встревожен. – Тео поколебался. – А как это случилось? Он постучал в дверь?
Конец ознакомительного фрагмента.