Жена врага. Ты станешь моей
Шрифт:
— А вы сами-то?
— Что? — усмехается Сафонов.
— Я отлично знаю про ваш род деятельности. Вы сами не торговали разве этой дрянью, к тому же вы, у вас рана…
Мне кажется, что глаза олигарха наливаются кровью. Наверное я только что сказала что-то совсем не то.
Он с размаху бьет по столу стаканом, что кажется все лежащие на крышке предметы подскакивают.
И как только не раскрошилась посуда.
— Держи язык за зубами, Эльвира, — шипит муж. — Простите, она…
Сафонов вдруг откидывается
— Спорю, что она не слушает тебя и не послушает.
Муж прямо-таки бледнеет от этого замечания. Я знаю, как Эдуарда бесит мой характер. Но он не в состоянии с этим справиться.
— Я научу ее покорности, — глаза Сафонова опасно блестят. — Прекрасно знаю, для чего может понадобиться такой рот.
Он соединяет кончики пальцев на животе.
— Ну?
— Исключе… — Эдуард прерывается, наткнувшись на тяжелый взгляд олигарха. — Я предпочел бы другой способ.
Похоже на то, что муж из последних сил пытается сохранить достоинство. Но мог бы не пытаться, я прекрасно ему цену знаю.
— Могу отрезать тебе яйца, — вдруг заявляет Сафонов и делает глоток.
Олигарх опускает бокал на столешницу в полной тишине, а у меня почему-то не остается сомнений в том, что он серьезно.
— Я тоже предпочитаю покорность, — Сафонов запускает ручку кружиться на столе, и с совершенно беззаботным видом приподнимает бровь. — Так что? Сопротивляться без яиц будет уже не так весело.
Эдуард сжимает челюсть.
— Тогда я жду, что ты исполнишь свои обязательства. — откидывается на спинку кресла олигарх. — Помни, чей ты теперь… агент.
Хотела бы я знать, о чем они говорили до моего прихода. У мужа и Сафонова было времени около часа.
Муж встает и делает мне жест.
— А-а-а… — останавливает Сафонов, поводя в воздухе указательным пальцем. — Жена тоже переходит в мою собственность, забыл?
Эдуард скрипит зубами в ответ.
— Как раз об этом, Валерий Валентинович, — бормочет супруг. — Я и хочу с ней поговорить. Вы ведь ее видели…
Сафонов наваливается на крышку стола, облокачиваясь обеими руками.
— И даже попробовал.
Похоже Эдуарда только что передернуло.
— И знаете, какая она, — продолжает муж. — Я хочу объяснить ей суть сделки.
Сафонов делает разрешающий жест.
Тогда Эдуард хватает меня под локоть и тащит к дверям.
— Я ведь стараюсь для тебя, Эльвира.
Да как же! Ты бездушная тварь, если мог сослать нашего сына своим родственникам!
— Что это было? — говорю я, когда Эдуард выталкивает меня в пустой холл.
От близости чудовища, которое по недоразумению считается моим мужем не по себе.
— О чем ты с ним…
Эдуард хватает меня за ворот пиджака, приближает к себе и дышит в лицо.
И тут я набираюсь храбрости, берусь за руки мужа, пытаюсь отцепить его пальцы.
— Это правда был ты?
Звенит пощечина. Я прикусываю губу — настолько больно и обидно.
— Не смей об этом заговаривать. Вообще не смей с ним говорить никогда!
— Ты хочешь чтобы я его только развлекала?
Эдуард смеется.
— Такая как ты… Нет, Эльвир, ты фригидная гадина. Он ищет… — муж вдруг прерывается на этих словах и прислушивается к чему-то, что происходит за дверью. — Он думает, что я знаю…
— Он ищет свою жену?
Эдуард отталкивает мои руки.
— Если бы, — потом отталкивает меня. — Ха!
Муж вдруг оглядывается и я вижу, что невдалеке от нас появился охранник Сафонова. Он жестом указывает на наручные часы. Знак вполне очевидный: вышло время. Что ж, это значит, что и мое тоже… вышло?
Сглатываю.
И тут Эдуард машет секьюрити, мол, еще мгновение.
— Ты будешь меня слушаться, — обращается ко мне на полтона ниже. — Эльвир, или сына не увидишь.
Прикусываю губы, потому что у меня сейчас такое чувство, что сердце превращается в кровоточащую рану. Зачем я связалась с ним? Зачем?
— Ты же вернешь мне Руслана? — голос звучит надтреснуто и почти осипло.
Мне стыдно сейчас, ведь я сдалась.
— Верну. — Эдуард приближается, облокачивается на стену и закрывает меня полой своего пиджака от секьюрити. — Если будешь верной женой.
Я сглатываю.
— Что это значит? — сейчас он держит меня на крючке и я не могу вырваться.
Эдуард наклоняется еще ближе и мне становится дурно от его запаха.
— То… — горячее дыхание поднимает прядь над ухом. — Что ты найдешь способ отсюда уйти. Мы убежим…
Мне кажется сейчас в моих глазах стоят слезы, потому что это все напоминает о молодости, времени, когда я еще верила в прекрасных принцев.
Киваю просто чтобы не расплакаться, ведь это не больше чем ложь.
— Я буду ждать тебя утром в аэропорте, — Эдуард накручивает на палец мою прядь. — Просто ничего ему не говори. Трахни его, пускай уснет и езжай к нам.
В последний момент я с силой откидываю руку мужа. Я отлично знаю цену его словам, точнее лжи.
— Что такого я могу знать?
Эдуард скалится и отходит.
— Попробуй только притащить его на хвосте, Эльвира, увидишь, что это будет значить для Руслана.
Муж разворачивается и шагает прочь с этими словами, а я какое-то время пытаюсь совладать с дрожью в ногах.
Делаю шаг назад, к стене, и наконец чувствую, что могу немного перевести дыхание.
Но ошибаюсь.
Вскоре чья-то огромная тень заслоняет от меня свет ламп. Поднимаю голову. Сафонов. Он вертит в руках ключ-карту от моего номера.
— Твой муж сказал, что ты все равно, что девственница. Знаешь, для неопытной девочки ты слишком горячая. Я ведь в предвкушении.