Женаты против воли
Шрифт:
Мои выходные давно закончились.
Я снова взялась за работу. Жила, ходила, говорила и даже улыбалась. Как кукла, которую заводили утром, давая указания. Но наступала ночь, завод кончался, и я ломалась, падая на кровать и сжимаясь в комочек.
Часы, дни или недели.
Я давно перестала следить за временем, на автомате совершая какие-то действия. Зачем все это? Для чего? Утратив смысл жизни, я утратила себя, погрузившись в бездну самобичевания.
Мне нужен был пинок. Что-то, что помогло
Но помощи я все-таки дождалась.
Тем утром я, как обычно, подправляла защитные заклинания, которые не давали стеклам покрыться инеем.
— Рин...
Тихий шепот, заставивший вздрогнуть и опустить руки.
— Это действительно ты?
Повернувшись, я увидела в холле гостиницы Питера. В теплой одежде, которая делала его в два раза больше, высоких сапогах и темном шарфе, который был обмотан вокруг шеи.
— Я.
Мне удалось улыбнуться.
Но Питер лишь нахмурился, пристально всматриваясь в мое лицо. Замечая нездоровую бледность, синяки под глазами и потухший взгляд. Я сама видела это каждое утро, когда умывалась. От прежней Айрин почти ничего не осталось.
— Я нашел тебя.
— Хорошо. Ты надолго?
— На сколько понадобится, — туманно отозвался он и спросил: — Что с тобой стало?
Мужчина подошел ко мне, бережно обнял за плечи и посмотрел. Просто посмотрел, но я все равно испытала неловкость.
— Ничего.
— Ты сама на себя не похожа. Словно тень прежней Рин, которую я знал.
— Питер, прости, но у меня действительно много работы.
Я попыталась вырваться из его рук, но он не дал, усиливая хватку.
— В Бездну работу. Ты на ногах с трудом стоишь. Я тебя забираю отсюда!
— Нет.
— Это не обсуждается, Рин!
Мне все-таки удалось вырваться.
— Не забывай, что ты не имеешь надо мной власти, Питер Монрей! — произнесла я.
На нас смотрели. Вот хозяйка застыла на лестнице. Из-за угла выглядывали Нина и вторая девушка горничная.
«Как давно они стоят? И сколько успели услышать? Хотя какая мне разница!»
Я уже слышала легкий шепоток, пронесшийся по холлу: «Светлый, светлый, светлый!»
Питер обернулся, сразу же взглядом найдя хозяйку гостиницы.
— Вы здесь главная?
— Я. А в чем дело?
— Я старый друг Рин. Хочу с ней поговорить.
— Понимаю, но у нее много дел... — многозначительно произнесла та.
Питер бросил на столик тугой мешок с монетами.
— Этого хватит?
Женщина тут же подскочила, хватая мешочек и пряча его в складках широкой пестрой юбки.
— Она в полном вашем распоряжении. Могу предоставить для разговоров свою гостевую.
— Вы так любезны.
Мне осталось только подчиниться.
—
— Ничего не надо, благодарю. Можете быть свободны.
Питер быстро снял теплые вещи, положил на софу, а потом повернулся ко мне.
— Я прошу тебя бросить эту работу, — быстро произнес он.
— И уехать с тобой? — усмехнулась я, сидя на стуле.
— Это было бы идеально, но ты же не согласишься? Все еще боишься Финиса Монрея и его мести?
— Не боюсь. Уже нет.
— Но уехать со мной не хочешь?
Питер сел напротив. Упрямый, сосредоточенный и внимательный.
А я ведь скучала по нему. Странно, не думала, что так привяжусь к бывшему жениху, но это так.
— Нет.
— Эта работа не для тебя. Она тебя измотала, измучила, превратив в тень.
— Мне все равно, — отводя взгляд в сторону, сказала я.
Мужчина молчал секунд тридцать, обдумывая мой ответ, а потом спросил:
— В чем дело?
— Все кончено, Питер. Все кончено.
— Что именно?
Он подался вперед и взял меня за руку, пытаясь приободрить и согреть. Его ладони на фоне моих казались обжигающе горячими.
— Коннор все знает.
Снова пауза.
— Ты ему сказала?— осторожно спросил Питер.
— Нет Он сам все понял. Догадался.
— И что теперь?
— Ничего. Хоторн не выдаст главу. По крайней мере, пока. Просил лишь больше не показываться ему на глаза. Никогда.
Питер сразу понял, что я имела в виду. В глубине голубых глаз промелькнула жалость.
«Вот только этого не хватало!»
— Рин...
— Айрин! — прервала его я. — Меня зовут Айрин. Скрываться уже нет смысла.
В голосе промелькнуло раздражение.
Конечно, это не те чувства, которые я хотела воскресить, но уже неплохо хоть что-то испытывать.
— Да. Такого я точно не ожидал. Но раз скрываться смысла больше нет, то тебе надо уезжать отсюда.
— Не хочу.
— Решила загубить себя? Понимаю, тебе сложно, трудно и больно, но это не повод мириться и сдаваться. Я не узнаю тебя, Айрин. Ты же всегда была бойцом. Всегда готова была идти до конца. Что изменилось?
— Я знала, для чего сражаюсь. А сейчас... сейчас ничего не осталось.
— Это неправда. Всегда есть для чего жить. Хотя бы ради себя. Или ради меня. Ты же знаешь, как сильно дорога мне. Послушай, Айрин. — Питер встал и сел рядом, снова взяв за руки. — Прошу тебя, поехали со мной. Я не буду рассказывать тебе о своих чувствах, не буду принуждать тебя к чему-то...
— А сейчас ты что делаешь? Именно принуждаешь поехать с тобой, — возразила я, но не очень рьяно.
Кажется, я готова была позволить ему уговорить себя увезти.