Жених по наследству и зоопарк в придачу
Шрифт:
Ух ты, даже не наехал, даже не стал упиваться моим позором, подумала я. К чему бы это?
Но на душе было крайне паршиво. Надо же было так опозориться! Вот точно, не нужно реагировать на его выпады. Нужно стать этакой непробиваемой леди.
Придется научиться!
А то точно не туда заеду. Не только в прямом смысле.
– Будьте любезны, теперь подсказывайте дорогу, – сказала я и пошла на разворот.
Дальше мы ехали молча. Только изредка Ронар говорил, куда свернуть.
Небо медленно светлело, и постепенно
Здесь почему-то не было загонов. На обочине стояли небольшие приятного вида домики.
– Что это, деревня какая-то? – спросила я.
По правде, конечно, тяготилась нашим напряженным молчанием. Подумалось, какой-нибудь Гайд обязательно скрасил бы неловкость приятной болтовней.
А Ронару все равно… Никакая неловкость его не прошибает. Между тем, в ответ на мой вопрос, Ронар вдруг как-то помрачнел.
– Здесь живут сотрудники зоопарка, – ответил он. – Нужно ведь им где-то жить. Города по соседству мы ведь не наблюдаем. И… нам желательно проехать здесь как можно быстрее. И… незамеченными.
– Почему это? – с интересом спросила я, пользуясь внезапным перемирием.
– Неважно… Просто я не хотел бы… привлекать внимания. В том числе – к вашей особе.
Хм… странно! Что еще за непонятные игры, подумалось мне.
И тут перед нами появился выезд. Просто открытые ворота в бесконечной стене зоопарка.
А прямо рядом с ним сидела на камешке девушка… Видимо, совсем молодая, с длинными распущенными волосами. Лица я не видела – девица опустила голову на руки и, кажется, плакала.
– Проклятье! – сквозь зубы процедил Ронар.
– Да в чем дело? – удивилась я. – Что это за несчастная? Мы спокойно ее объедем… Но, быть может, мы сумеем помочь?
– Вот именно… несчастная, – пробормотал Ронар. – И мы можем разве что… сделать хуже.
И тут девица подняла лицо. При виде нашей машины во всей ее фигуре словно бы взорвалась надежда. И она… бросилась нам на перерез.
– Тормозите! – заорал Ронар.
Мне не нужно было этого командовать. Конечно, я тут же вдарила по тормозам, и мы резко остановились, едва не наехав на девицу.
– Посидите тут, пожалуйста! – резко бросил Ронар. – Прошу, не выходите, – но не выдержал подобного вежливого тона. – Не вздумайте высунуть свой любопытный нос! Слышите?! Выйдете – сделаете хуже.
И одним движением выскочил из машины. Резко захлопнул дверь. Я осталась сидеть с руками на руле, совершенно ничего не понимая.
Нет, я не вылезла из машины. Решила, гад все же лучше знает, что происходит в зоопарке. К тому же очень настораживали его слова, будто я могу сделать только хуже. И, возможно, это было бы так…
Потому что картина, представшая мне, была как минимум странной. Поначалу я ничего не слышала, хоть и приоткрыла окно. Но зато видела.
Как миловидная девица буквально засияла при виде Ронара. На ее маленьком личике появилось выражение слепого обожания. И он кинулась к нему, явно собираясь повиснуть на шее.
В последний момент Ронар, поморщившись, перехватил ее руки и слегка отодвинул. По щекам девушки потекли слезы.
– …Господин мой, позвольте… Я стану такой, как вы захотите… – донесся до меня отзвук ее молящего голоса.
О Боже! Что это значит? Восторженная и сумасшедшая фанатка Ронара?
В тот момент желание выбраться из машины и разобраться в ситуации было почти непреодолимым. Лишь ценой невероятных волевых усилий я удержалась на месте.
А дальше я наблюдала, как Ронар с непрошибаемо-строгим выражением лица отчитывал девицу. Онегин несчастный! Она же рыдала и простирала к нему руки в мольбе.
Что говорил он, я не слышала. А вот еще одна ее фраза донеслась:
– …Господин Ронар… тогда хотя бы… подарите мне свой платок…
Кошмар, пронеслось у меня в голове. Не знаю уж, какие отношения связывают Ронара с этой девицей, но она явно психически нездорова. Просит, чтобы «хозяин дал ей понюхать свой носок».
Платок Ронар не дал. Вместо этого сказал девчонке еще что-то резкое. Потом рукой указал ей на ближайший домик, и девушка, как побитая собака, поплелась к нему.
Я вцепилась руками в руль.
Фанатка или нет, ненормальная или нет, а то, как резко он отверг свою поклонницу, ножом прошлось по душе. Вот не зря я его гадом считаю! Уверена, бедная девушка заслужила хотя бы пару добрых слов… Хотя… Я уже ничего не понимаю!
Когда Ронар сел обратно, поглядывал на меня как-то странно. Мне даже показалось, что с опаской. Я же не знала, что сказать.
– Хотите объяснений? – вдруг спросил он. – Поехали, кстати. В ближайшее время эта несчастная не вернется. И надеюсь… это единственная неприятная встреча. Приношу извинения.
Ого… он приносит извинения? Это что-то новенькое. Впрочем, то, каким тоном это было сказано, наводило на мысли о чем угодно, только не об извинениях.
– Извинения приняты, – процедила я таким же тоном. – А объяснений хотелось бы.
– Я не могу их дать. По крайней мере сейчас. Могу только заверить, что я не желаю зла этой девушке, что бы вы обо мне ни думали.
О… Ну опять. Недолго музыка играла… Ладно. Я не буду требовать объяснений. Умолять о них! Много слишком чести этому сердцееду или кто он там есть.
– Я вас поняла, – бросила я. – Уговаривать не буду. Но я тоже хозяйка зоопарка. Это и моя подчиненная. Поэтому скажите… – я обернулась к нему. – Эта девушка хотя бы… не беременна?
Уф… Вот я это и сказала. Потому что мысль про отвергнутую беременную поклонницу, умоляющую возлюбленного позаботиться о ней и ребенке, неудержимо стучалась в голове. И вообще казалась единственно логичной.