Женщина его мечты
Шрифт:
— А вы знаете, сэр?
Герцог пристально посмотрел на него, затем разразился смехом.
— Очень забавно, Сент-Стивенс. Давно я так не смеялся. — Он снова сделался серьезным. — Моя племянница и никто из членов моей семьи никогда не узнает, что я имею хоть малейшее отношение к данному делу. Никто даже не подозревает о моей связи с департаментом, включая мою жену, сына и моих братьев. Жена думает, что я просто исключительно осведомленный человек. Вы, Сент-Стивенс, теперь один из тех нескольких избранных людей, кому известно о моей работе. — Он слегка сузил глаза. —
В его словах слышалась угроза — не прямая, но Тони явственно ощутил ее.
— Да, ваша светлость.
Моей племяннице пока ничего не надо говорить. Вы продолжите выполнять обязанности дворецкого, а департамент обеспечит дополнительный обслуживающий персонал из числа наших людей, конечно. Я хочу, чтобы чертову тетрадь нашли, а того, кто охотится за ней, арестовали. — Герцог посмотрел в глаза Тони. — Я также предпочел бы считать Уилмонта мертвым, а не предателем, но, если он жив, я хочу, чтобы его тоже поймали.
— Разумеется, сэр.
— Вы должны знать, что я недоволен тем, что происходит. Я считаю вашу затею с переодеванием такой же абсурдной, как и первоначальный план Уилмонта. Однако в данный момент ничего лучшего я не могу придумать. Когда кто-то глубоко завяз в грязи, ничего не остается делать, кроме как прилагать все усилия для продвижения вперед. И еще усвойте, Сент-Стивенс, я возлагаю на вас персональную ответственность за безопасность леди Уилмонт.
— Я уже взял на себя такую ответственность.
— Вы должны также понимать, что, если кто-нибудь узнает, кем вы являетесь на самом деле, ее репутация будет разрушена.
— Прошу прощения, ваша светлость, но ведь ее репутация уже разрушена…
— Разве? — Он нахмурился. — А я слышал о взаимной любви. О том, что бывший повеса стал совсем другим человеком и все такое. Что произошла очень романтическая и трагическая история.
— Да, сэр.
— Учитывая прошлое, ей будет трудно восстановить свое доброе имя, если к тому же станет известно, что виконт Сент-Стивенс, в каком бы обличье он ни представал, проживает в доме леди Уилмонт наедине с ней. Я не хочу, чтобы она снова стала объектом скандала. Поэтому, полагаю, если что-то станет известно о подобном деле, вы поступите благородным образом.
— Что вы имеете в виду, сэр?
Герцог поднял бокал. Лицо его расплылось в самодовольной улыбке, а в глазах появился странный блеск, выражавший одновременно и веселость, и предупреждение. — Будем считать, мой мальчик, что игра началась.
Глава 8
— Я никогда в жизни не чувствовала себя так неловко, — произнесла Делия, сохраняя приятную улыбку на лице. — Все смотрят на меня.
— Не говори чепухи, — отмахнулась Кэсси, точно также улыбаясь. — Не все.
— Я знала, что мне не следует приходить сюда, — прошептала Делия. Ей потребовалась вся се решимость, чтобы надеть платье, которое Кэсси и бабушка заказали для нее, и появиться на балу. Черный кружевной наряд выглядел не очень скромным. Когда она смотрела на себя в зеркало, то напоминала опытную женщину. И
— Вздор, моя детка, здесь дом твоей семьи, и ты имеешь полное право находиться в нем, — убедила ее бабушка.
— Сомневаюсь, что гости разделяют твое мнение, бабушка, ведь я формально все еще нахожусь в трауре по мужу, умершему всего полгода назад.
— Но ты же не танцуешь на его могиле. И надо иметь в виду, что ты находишься в положении вдовы дольше, чем была женой. Никто не считает, что ты обязана вести затворнический образ жизни. — Бабушка самодовольно улыбнулась. — Кроме того, я думаю, что ни здесь, нив Лондоне никто не осмелится задаваться вопросом о пристойности твоего присутствия на балу, пока я благословляю твое поведение, а я именно так и делаю. Твой траур еще не кончился, но в нашем доме действуют мои правила. И еще хочу сказать: мне кажется, что правила, определяющие поведение женщины в период траура, установлены мужчинами только для того, чтобы жены не прикончили их раньше времени.
— Бабушка! — Кэсси в изумлении широко раскрыла глаза. — Не могу поверить, что вы говорите такие вещи.
— Я шокировала тебя, Кассандра? Превосходно. — Бабушка усмехнулась. — Мне доставляет удовольствие шокировать молодых людей. Я чувствую себя мудрой, что весьма приятно. Так о чем я говорила?
— Что-то о женщинах, которые приканчивают своих мужей, — тихо подсказала Делия.
— Ну да. — Бабушка кивнула. — Думаю, ни одна женщина в здравом уме не будет не считаться с тем, что ей придется одеваться в черное и избегать всевозможных приятных мероприятий в течение целого года.
— Конечно, сознание того, что я буду выглядеть ужасно, остановит меня от убийства мужа, — пробормотала Кэсси.
— И я уверена, в таком случае мужчины могут спать спокойно. — Бабушка кивнула на танцующих в.середине зала. — Почему бы тебе не потанцевать, Кассандра? Танцевать гораздо приятнее, чем сидеть в нашей компании.
— Я бы тоже потанцевала, если бы представилась такая возможность. — Делия попыталась, но безуспешно, скрыть грусть в своем голосе. Впрочем, если она действительно решила участвовать в рискованных приключениях и не бояться скандального поведения, то танцы во время траура не такое уж значительное событие.
— А мне доставляет удовольствие ваша компания. — Кэсси наклонилась и поцеловала бабушку в щеку. — Ваши взгляды на мир и суждения о жизни всегда очень интересны.
— Конечно. Мой возраст имеет некоторое преимущество, поскольку позволяет мне говорить то, что я думаю.
— Вы еще достаточно молоды. — Делия нежно улыбнулась бабушке.
— Возможно, только душой, моя дорогая.
— И мы очень благодарны вам за нее, — ласково сказала Делия. — Однако я чувствую, что уже достаточно поприсутствовала на балу и мне пора удалиться.