Женщина-фейерверк
Шрифт:
– Не знай я твоих нынешних обстоятельств, наверняка решила бы, что ты влюбилась.
– Почему?
– Потому что ты сегодня сама не своя, все отвечаешь и делаешь невпопад, а на роже твоей царит счастливая идиотская улыбка.
– Улыбка – вежливость для клиента, – я попыталась сбить ее со следа.
– Не свисти! – отрезала Алка. – Уж я-то знаю, когда ты вежливая, а когда тебя распирает от счастья. Что случилось-то, какая радость на горизонте? Неужто Дима наш премию отвалил?
– Экая ты меркантильная.
– Речь в данном случае не обо мне, а о тебе. Так вот, такая блаженная улыбка появляется на лице у нормальной женщины только в двух случаях. Или мужик, или куча денег. В твоем случае мужика на обозримом пространстве пока вроде не просматривается, из чего я делаю вывод, что на тебя неожиданно свалились деньги. И мне интересно, откуда? Может, и я там могу поживиться?
– Денег, увы, нет, – вынуждена была признаться я.
– Значит, мужик? – Алка резким движением прижала сумочку к груди. – Не верю! Когда ж это ты успела?
– На этот вопрос трудно дать однозначный ответ.
– Ой, рассказывай! Умираю, хочу все знать!
– Да в общем, особо и рассказывать нечего. Начало ты и так знаешь…
– Знаю? Начало? – Она пожирала меня жадным взглядом. – Неужели ты за моей спиной уже с Лебедевым списалась?
– При чем тут твой Лебедев?
– А кто? – И тут до нее дошло: – Глаша, неужели Туров?
– Он самый, – подтвердила я.
– Ну ты даешь! – оглушительно заорала она. – Аптечную сеть подцепила!
От неожиданности я резко ударила по тормозам, за что немедленно получила множество кратких, но крайне выразительных нецензурных комплиментов от ехавших рядом коллег.
– Алла, что ты несешь? Какая аптечная сеть?
– Балда ты! Твой Туров – владелец сети «Парацельс». Неужели сама не знала? Удивляюсь тебе: влюбиться в мужика, ничего о нем не выяснив.
– Ну, вообще про аптеки он что-то говорил. Но я думала, он какой-нибудь топ-менеджер.
– Хозяин он, хозяин! Создал эту свою сеть лет пять назад.
– То-то он мне говорил, что только в сорок пять лет жить по-настоящему начал, – вспомнила я. – И у него впервые появилось ощущение, что от него что-то действительно зависит.
– Вот в этом вся ты! – воскликнула Алка. – Он тебе такое сказал, а ты не поинтересовалась почему. Ну подруга! Поистине дуракам везет! Другие стараются, из кожи вон лезут. Молодые, красивые! И ничего! А эта сидела себе сложа руки и отхватила «Парацельса»! Где ж справедливость-то, а?
Я почувствовала себя вправе обидеться.
– Значит, по-твоему, я старая уродина и подобного недостойна?
– Ты прямо как Вовка! Все мои слова наизнанку выворачиваешь! – возмутилась она. – Совсем не старая
– Да. Вчера.
– Как?
– Ой, ты знаешь, так хорошо!
– И как же ты умудрилась так оперативно его в койку затащить?
– Он сам меня затащил.
– Что, прямо в ресторане? Отдельный кабинет взял? – У подруги от волнения срывался голос, а бедную свою сумку она совсем затискала.
– Алка, я пока еще все-таки приличная женщина.
– Значит, домой к себе привела?
– Ведь объясняю: он меня затащил, а не я его. У себя дома.
– И после этого она называет себя приличной женщиной!
– Он пригласил меня по делу, потому что у него нога болела.
– Все ясно, – многозначительно изрекла Алла. – И как он?
– Потрясающе, – выдохнула я. И немедленно добавила: – Только на подробности не надейся.
– Вот вечно с тобой так, – с досадой произнесла она. – Самого интересного никогда не добьешься.
– Какая есть. Переделывать уже поздно.
– А он тебе что-нибудь обещал или просто…
– Он мне ничего, зато я обещала сегодня вечером снова к нему приехать. Он потребовал.
– Ты что-то умеешь в постели, чего я не умею?
– Фу, какая пошлятина!
– При чем тут пошлятина? Просто пытаюсь понять, чем ты его так покорила? Все-таки богатый мужик.
– Интересно, чем богатый отличается от обычного?
– Тем, что у него выбор больше.
– Может, поэтому ему и сложнее.
– Ой, Глашка, не знаю, ты меня потрясла до глубины души. Честно признаюсь: от тебя не ожидала. Слушай, а ты сразу поняла, что в него влюблена?
– Теперь уже и сама не знаю. То есть сейчас мне кажется, что я с самой первой встречи в него влюбилась, просто признаваться себе не хотела. Боялась. Он же вроде никаких сигналов не подавал.
– Это только тебе так казалось. Я же тебе давно говорила, что подавал.
– Сигналы какие-то странные были. Двусмысленные.
– А он-то про себя что говорит?
– Ничего он не говорит. Он действует.
– Это правильно, – одобрила Алка. – Иначе с твоей мнительностью он бы еще два года дожидался, пока ты распознаешь его сигналы. Глаш, но все-таки он хоть на какие-то перспективы намекал? Вы долго вместе-то были?
– Целый день. До позднего вечера.
– И еще сегодня позвал. Значит, понравилась, ну а в будущем-то что?