Женщина, преступница или проститутка; История проституции
Шрифт:
Замечательной является петиция, поданная в 1830 г. парижскому префекту, в которой сутенеры протестовали против преследования полицией проституток за заманивание у окон прохожих и приставание к ним на улицах. Петиция эта подписана «cinquante mille voleurs de plus», [24] и в ней между прочим сказано следующее: «Марло, или альфонс, – это обыкновенно красивый и здоровый мужчина, любезный в обращении с девушками, защищающий их и принуждающий вести себя порядочно. Альфонс умеет танцевать канкан или работать ножом одинаково хорошо, смотря по надобности. Отсюда видно, что мы с нравственной точки зрения полезны для общества. Почему же хотят нас сделать бичами его, стесняя профессию наших женщин? Что нам остается делать? Деньги, которые нам достаются от наших любовниц, мы растрачиваем: Шарль, например, оставляет их в кафе, чтобы иметь возможность читать газеты. Огюст проигрывает их, Александр спускает на танцы… Спрашивается, что же будет делать какой-нибудь Ахилл или Алкид без этих денег, если он все-таки хочет жить в роскоши, к которой он привык? Откуда возьмем мы заплатить своим портным и сапожникам? Мы все неминуемо сделаемся негодяями и мошенниками, и общество обогатится еще 50 000 воров». Документ этот любопытен как верное изображение этики подобных субъектов и их идентичности
24
Более чем 50 тысячами воров (фр.).
15. Лакомство, обжорство, пьянство. Проститутки отличаются большею частью прожорливостью, и, по словам Парен-Дюшале, они очень необыкновенные лакомки. «Лакомство и прожорливость их, – говорит он, – удивительны. Некоторые из них едят целый день и в общем съедают такую массу, что этим можно было бы смело накормить трех или четырех женщин одного с ними возраста. К этим излишествам они приучаются в простых харчевнях или хороших ресторанах, в которые ведут их, смотря по их пошибу, их поклонники». Так как у проституток в общем так мало развиты ум и половое чувство, то весьма понятно, что у них с особенной силой дает себя знать голод – самый сильный инстинкт их живой натуры. В этом отношении они напоминают детей в том возрасте, когда еще не начиналось их духовное и половое развитие и когда вся жизнь их сводится исключительно к удовлетворению потребностей желудка. Известно, что и у идиотов умственная тупость связана обыкновенно с большею или меньшею прожорливостью.
Среди проституток пьянство распространено в большей или меньшей степени, смотря по индивидуальности. Пьянствовать они начинают в большинстве случаев очень рано и скоро, благодаря алкоголю, доходят до известного состояния умственного отупения, при котором остается тщетной всякая попытка к их исправлению. Мать нравственно помешанной семьи, описанной Леграном, бывшая проституткой, только о том и думала, как бы лакомиться и пьянствовать; проституированная дочь ее точно так же была пьяницей и напивалась уже чуть ли не с десяти лет. Содержательницы домов терпимости постоянно заявляют, что доходы их были бы гораздо больше, если бы проститутки не были так прожорливы. П. Тарновская также указывает на распространенность пьянства среди проституток. По ее делению их на различные категории, оно наблюдается в 78 % «insouciantes», [25] 64 % – «obtuses», [26] 62 % – «impudiques» [27] и в 60 % – «hystriques». [28]
25
Беззаботные (фр.).
26
Тупые (фр.).
27
Бесстыдные (фр.).
28
Истеричные (фр.).
Марро при своих исследованиях проституток отметил следующие случаи. Одна девушка из порядочной, достойной семьи, обнаружившая чуть ли не с пеленок страсть к спиртным напиткам, добровольно оставила семью и сделалась проституткой. Другая привыкла пить крепкие напитки чуть ли не с двухлетнего возраста, а третья, покинувшая для разврата свою семью, после того как муж ее попал в тюрьму, будучи еще совсем маленькой девочкой, выпивала еженедельно по 7 литров водки. Одна проститутка сама признавалась, что превратилась в животное благодаря своему беспросыпному пьянству.
16. Страсть к играм. Страсть к играм у проституток в общем не так развита, как у преступников. Тем не менее в публичных домах картежная игра является одним из главных развлечений обитательниц их. Парен-Дюшале говорит, что среди них также очень распространена игра в лото. В Монте-Карло играет постоянно масса кокоток, которые отличаются, как известно, своею смелостью и упорством.
17. Тщеславие. Характерным является тщеславие проституток, наблюдающееся у них во всех видах и выступающее тем сильнее, чем испорченнее субъекты. Древнегреческие гетеры постоянно мечтали о том, чтобы связать свое имя с какой-нибудь комедией. Поэтому среди них особенным вниманием пользовались драматические писатели, которым содержание метресс обходилось далеко не так дорого, как прочим смертным. Так, Гликера писала уехавшему в Египет Менандру: «Только непременно поставь там комедию, в которой я выведена в первом действии; если я не могу сопровождать тебя в твоей поездке в Египет, то пусть я все-таки стану известной при дворе Птоломеев».
Когда Александр Великий разрушил Фивы, Фрина, урожденная фивянка, выразила желание восстановить их за свой счет с условием, чтобы на городских воротах была повешена доска со следующей надписью: «Город Фивы, разрушенный Александром и восстановленный Фриной». Таис в одном письме к Евтимеду называет себя по мудрости равной Аристотелю.
Маркиза Помпадур считала себя в политике выше Ришелье, a в стратегии – Лувуа. [29] Она мечтала о бессмертии, и ее отступление от традиционной антиавстрийской государственной политики, которым она думала обессмертить свое имя в истории французского королевства, было для него очень гибельно. Но не только выдающиеся, а даже самые обыкновенные проститутки заражены сплошь да рядом гордостью и смотрят постоянно свысока на своих ближайших товарок. «В Париже, – говорит Карлье, – бедные проститутки называют своих элегантных и шикарно одетых соперниц презрительным именем „panache“, [30] а эти в свою очередь платят им кличкой „pierreuse“. [31] Некоторые кокотки серьезно считают себя благородными дамами на том основании, что они очень ленивы и ненавидят всякий труд. Такими чертами выражается, по их мнению, истинно благородное происхождение. Проститутка, продающая себя за 5 франков, считает для себя кровной обидой, если соперница во время ссоры назовет ее „femme d’un franc [32] “.
29
Франсуа-Мишель Летелье маркиз де Лувуа (1641–1691) – граф де Тоннер с 1684 года, французский государственный деятель, сын канцлера Мишеля Летелье. В 1668 году назначен государственным секретарём по военным делам (военным министром). Людовик XIV относился к нему с большим доверием; его советы оказывали громадное влияние на внешнюю политику Франции.
30
Щеголь (фр.)
31
Камень (фр.)
32
Жена франка (фр.)
Максим дю Камп рассказывает следующий случай. В полицию явилась однажды одна молодая красивая девушка 20 лет с просьбой выдать ей билет на право заниматься проституцией. Чиновник, тронутый ее молодостью и красотой, захотел спасти ее от ужасной жизни падшей женщины и предложил ей свое посредничество и ходатайство для поступления в одну скромную женскую общину, которая легко могла найти ей подходящее место. Молодая девушка была возмущена таким предложением. «Место служанки? – дерзко проговорила она, – благодарю вас: в нашем семействе, слава Богу, пока еще никто не служил!» Гр. Л. Н. Толстой предложил однажды одной проститутке место кухарки, но та отказалась под предлогом, что она не умеет готовить. «Но я, – говорит Толстой, – по лицу ее очень хорошо видел, что она просто не хочет взять этого места, так как должность кухарки казалась ей, должно быть, слишком недостойной». Из этих и подобных примеров достаточно видны тщеславие и гордость проституток, у которых эти качества являются ближайшими последствиями их лени. Но проститутки все-таки обыкновенно уступают в этом отношении преступницам, у которых чванство и самодовольство часто доходят просто до смешных размеров.
18. Бездельничанье. Любимейшим удовольствием проститутки является бездельничанье. Скука ей незнакома, и она проводит целые дни, лежа на постели или кушетке, не двигаясь с места, не шевеля ни одним пальцем и не чувствуя при этом никакой тягости от подобной инертности, которая для всякой нормальной женщины несноснее самого тяжелого труда. Зато все проститутки смертельно ненавидят всякий труд, и это отвращение к нему и является главным мотивом их падения и проституции; сюда присоединяется еще, кроме того, их жадность ко всякого рода развлечениям, кутежам и оргиям, каковая черта у них общая с настоящими преступниками. Точно так же и Парен-Дюшале полагает, что лень является одной из главных причин проституции: многие молодые девушки, не желая трудиться и стремясь вести жизнь, полную удовольствий и развлечений, не хотят, однако, искать службы или какой-нибудь работы и часто теряют даже, благодаря своей склонности к такого рода жизни, ту службу, которую они занимали раньше. Лень проституток вошла даже в поговорку. Они проводят целые дни в Dolce far niente, [33] и в те часы, когда они не заняты своим печальным ремеслом, они предаются абсолютному бездельничанью. Проститутки более или менее высокого пошиба встают обыкновенно очень поздно, купаются, поют, едят, танцуют, валяются на постели или диване и, если погода хорошая, идут гулять. Другие сидят в кофейнях или перед дверьми своей квартиры, едят, пьют и болтают в компании окружающих их субъектов. Работой, именно: вышиванием, шитьем или деланием цветов – занимаются только весьма немногие из них, именно те, которые несколько обучены этому; еще меньше среди них встречается таких, которые проводили бы время в чтении или занимались бы музыкой.
33
Сладкое безделье (ит.)
По словам Максим дю Камп, в полицейских участках Парижа можно более пятисот раз в году слышать следующий разговор:
– Не хотите ли переменить свой образ жизни?
– Нет.
– Быть может, вы желаете вернуться на родину?
– Нет.
– Значит, вы хотите быть записанной в число проституток?
– Нет, я ничего не хочу.
П. Тарновская в следующих словах описывает класс проституток, которых она называет «obtuses»: крайняя апатия, безразличное отношение к окружающему, лень и полная неохота менять раз принятое положение тела весьма характерны для этих потерянных женщин. Они презирают всякий труд; ничего не делать, ни о чем не думать, прозябать в полном покое, избегая всяких движений, – их нормальное состояние; пить, есть и спать – их единственные радости в жизни. Некая Е.В., девица легкого поведения, на вопрос, не чувствует ли она себя несчастной, что избрала разврат средством к существованию, заявила, что счастлива при мысли, что стала проституткой, так как она может жить, ничего не делая. Тарновская говорит, что почти все проститутки, которых она наблюдала, пробовали сперва работать, но потом очень скоро теряли всякую охоту к труду, бросали его и кончали развратом. При этом она отмечает у них рядом с полной неспособностью к продолжительной, правильной деятельности какую-то потребность в беспокойной суете и шумных оргиях. Того же мнения и Парен-Дюшале. «Почти у всех этих несчастных, – говорит он, – существует нечто вроде потребности постоянно двигаться и бросаться туда и сюда, благодаря чему они решительно неспособны оставаться спокойно на каком-нибудь месте и обходиться без шума и возни. Это можно наблюдать повсюду, куда только они ни являются: в больницах, в тюрьмах, даже в приютах, убежищах для раскаявшихся грешниц; везде их болтливость и шумная неподвижность одинаково трудно поддаются описанию».
«Большей частью, – замечает Тарновская, – они любят возбуждающие удовольствия, многолюдные собрания, шум и всякое беспокойство; замечательна их падкость на разного рода зрелища и желание пользоваться всяким случаем, чтобы порисоваться публично своими прелестями».
Потребность в такого рода шумной подвижности сказывается у подобных натур прежде всего в стремлении посещать различные собрания и балы, которые и являются для многих ближайшей причиной их падения. Из-за желания потанцевать на балу молодые девушки убегают из дома или из мастерских, где они работают, и завязывают знакомства с мужчинами, которым они впоследствии и отдаются. Карлье говорит, что проститутки, попадающие из диких и безобразных загородных притонов разврата в благоустроенные и приличные дома терпимости центральных частей города, испытывают по временам потребность «de se retremper dans la vie de barrire», т е. покутить, потанцевать и вообще побезобразничать в дешевеньких ресторанах и кофейнях предместий. Описанная наклонность их переходить от полного покоя к необузданной подвижности является существенным признаком вырождения и напоминает дикарей, которые от абсолютного покоя любят вдруг переходить к шумным и диким оргиям, какими являются, например, их танцы.