Женщина – птица парная
Шрифт:
Ненавижу магазины! Ненавижу разговоры о тряпках! Кто-нибудь уймет ее?!
— Тебе не кажется, что сейчас не совсем сезон для всего этого? — в отместку сказал я.
Лена осеклась, даже как-то поникла.
— Ну… Не знаю… Я хотела себя порадовать…
Мне снова стало стыдно.
— Лен, я в этом ничего не понимаю, честное слово. Если хочешь знать мое мнение, тебе идет. — Это все, что я мог найти в себе. Однако она успокоилась, снова защебетала, потащила жену показывать какую-то косметику или еще что-то, я не расслышал.
Нет, мне никогда
За ужином, когда мы все собрались за столом, я осторожно повел разговор в нужное мне русло:
— Я так понимаю, у тебя теперь хорошие заработки? — уточнил я.
Лена беспечно махнула рукой:
— Да я почти все сразу спускаю, — ответила она.
Я насторожился:
— Может, имеет смысл понемногу откладывать?
Она быстро взглянула на меня, чуть дрогнула рука, звякнула вилка о край тарелки:
— Пока не получается…
— Понятно, — ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал я.
У Лены задрожал подбородок, глаза налились слезами:
— Хозяйка предложила мне переехать. У нее есть комната в коммуналке, — тихо сообщила Лена.
Аня сплеснула руками:
— Вот здорово!
Лена уставилась в тарелку:
— Да, только там нет мебели…
— Ну, мебель-то мы найдем, не проблема, — пообещал я.
Сын вертел головой, пытаясь понять, о чем это мы:
— Лен, ты че, хочешь от нас съехать? — не выдержал он.
— Ну, не всегда же мне с вами жить, — улыбаясь сквозь слезы, ответила она.
Я почувствовал себя последней скотиной.
— Тебя никто не гонит, оставайся сколько нужно, — выдавил с трудом.
Жена уставилась на меня, не мигая. Лена подняла голову:
— Ой, правда? А я думала, что надоела вам. Тогда, если можно, я останусь, а? Ужасно боюсь коммуналок и общежитий!
Мы с женой посмотрели друг на друга и медленно кивнули.
Упс!
Вечером, дождавшись, когда Лена уснула, мы отправились на кухню, но вместо секса изводили друг друга взаимными обвине-ниями.
Утром еле встал, голова болела, был раздражен и чувствовал себя совершенно разбитым. Я готов был рвать на себе волосы, проклинал себя и ругал последними словами.
На работе мое состояние не осталось незамеченным. Спрашивали: не заболел ли? Интересовались самочувствием, пугали новым вирусом и узнавали, не случилось ли чего?
— Да так… семейные проблемы, — отмахивался я.
— Сапожник без сапог, — сказал один из моих приятелей, — так и думал, что вся эта ваша психология — фуфло!
— При чем здесь психология? — удивился я.
— Ну, ты ж психолог, — напомнил приятель.
— А, ты об этом…
Да уж, его правда. Придется вспоминать то, что мне когда-то преподавали. А еще лучше — позвоню своему другу и однокурснику Федьке. Он все-таки практикующий в отличие от меня.
Федька, или Федор Ильич, живет
Он хохотнул:
— Ну, ты даешь! На кой тебе все эти дела?
— Ну, ты интересный! — возмутился я. — А что мне оставалось делать?
— Серега, ты взрослый мужик и до сих пор не научился говорить «нет», — добродушно улыбаясь, Федька похлопал меня по плечу. — Прям детский сад какой-то. Это же азы, известные любому школяру. Помощь должна быть действенной, но нельзя решать проблему за человека, иначе он сядет тебе на шею.
— Это — да, — согласился я.
— Вот и действуй! — ободряюще напутствовал меня Федька.
Единственное, что я вынес для себя из нашего разговора: вляпался — расхлебывай. Пошел на поводу у обстоятельств, позволил ситуации зайти в тупик, и теперь она готова была пожрать меня.
Я сел в машину с твердым намерением действовать!
Помощь должна быть действенной, но нельзя решать проблему за человека, иначе он сядет тебе на шею
Глава 7
Первая попытка
Первым делом я поговорил с женой. Для начала выяснил, есть ли у Лены кто-нибудь. По моему тогдашнему представлению, ей просто необходим был мужчина. Должен же у нее хоть изредка быть секс?
Ответ Ани меня обескуражил: все эти полгода у Лены никого не было!
— Что, даже не было попыток познакомиться?! — пришел я в ужас!
— Ну, — помялась жена, — был один, нет, даже два. Помнится, к ней приставал какой-то иностранец на выставке, фермер, или что-то вроде того. А потом еще один, живет по соседству, занимается парашютным спортом, — Аня хихикнула.
— И что?
— А ничего.
Я задумался. Значит, наша Лена боится новых отношений и сторонится мужчин. Картина вырисовывалась безрадостная: у меня дома жила женщина двадцати семи лет от роду, которая боялась мужчин и коммуналок, у нее не было образования и опыта какой бы то ни было серьезной работы, и она не умела жить самостоятельно. Караул!
В ее возрасте женщины уже имели детей, образование, работу, дом, мужа, в общем, много чего. А она осталась в подростковом возрасте. Естественно, попав в нашу семью, она определила себе место где-то посередине между старшей дочерью и племянницей. Создала безопасную нишу и устроилась там надолго. Возможно, на всю жизнь.
Ах, я идиот!
До Нового года оставались считаные дни. Лена, отработав какую-то выставку, накупила подарков и уехала в родной город.
Я использовал передышку для того, чтоб собраться с мыслями и обдумать дальнейшие действия. Мы с женой уже поняли, что так просто от новоявленной родственницы мы не избавимся. Ни она, ни я не хотели идти на прямой конфликт, однако сидеть сложа руки не собирались.