Женщины его жизни
Шрифт:
К обсуждению главной темы, о которой молчали всю дорогу, друзья приступили, вернувшись в квартиру Бруно.
– Ты хоть знаешь, с чего начать? – по-американски, прямо в лоб, без предварительной подготовки спросил Юсеф.
– Нет, – ответил Бруно с напускным равнодушием.
– Ты выбрал самый трудный путь, – заметил арабский юноша.
Кало налил виски для Бруно и апельсинового сока для Юсефа.
– Я тоже так думаю, – согласился Барон, кивнув головой, – но я верю в древний лозунг моих предков: «Каждый сам кузнец своего счастья». Я должен сам знать, чего я стою.
– От
– Многие начинают, имея за душой гораздо меньше, и добиваются успеха.
Бруно знал, что может рассчитывать на безоговорочную поддержку дяди Джорджа, у него был диплом по экономике, а на Сицилии – состояние, способное обеспечить ему приличный доход.
– Да сохранит тебя Аллах, – торжественно провозгласил Юсеф. Он говорил грустно, словно прощаясь. Друзьям действительно предстояла разлука после стольких лет, проведенных вместе. Адмад Юсеф должен был вернуться в Абу-Даби, Бруно с помощью Кало уже паковал чемоданы, чтобы ехать на Сицилию. Он заслужил короткий отпуск, хотя и отказался от сказочного путешествия через семь морей, предложенного ему Филипом.
– Мне жаль, что ты поссорился с отцом. – В голосе Юсефа слышалась особая горечь.
– У него это пройдет. – За окнами сгущался мягкий теплый сумрак. – Я люблю его. Я его очень уважаю, – поправился Бруно.
– Но я хотел бы, чтобы ваша размолвка не зашла так далеко.
Сквозь легкие занавески проникал океанский бриз.
– Брось ты эти арабские штучки! – воскликнул Барон. – Если тебе есть что сказать, говори, и дело с концом.
– Я рассчитывал на твою помощь для решения одной проблемы, – он колебался между смущением и досадой.
– Ты рассчитывал на меня или на моего отца? – Бруно прижал его к канатам.
– На обоих. – Юсеф отпил глоток свежего апельсинового сока. – Но ты уже сделал решающий шаг. – Прекрасно зная Бруно, он понимал, что его друг никогда не изменит своего решения.
– Честно говоря, ты меня разочаровал, – проговорил Бруно с обидой. – Неужели ты думаешь, что я сам, без помощи отца, не смогу тебе помочь? О чем речь? – Его любопытство было задето.
Юсеф виновато улыбнулся в ответ.
– Добрый совет ценится на вес золота, – сказал он, решив посвятить друга в свою тайну. – Моему отцу требуется оборудование, чтобы пробурить и запустить пятьдесят нефтяных скважин.
Барон воззрился на него в изумлении, словно его попросили составить план экспедиции на Марс.
– Все, что я знаю о нефти, – честно признался он, – так это то, что она служит горючим для автомобилей, а еще, что на ней зарабатывают миллиарды те, у кого она есть. Но в любом случае, чтобы поднять ее на поверхность, если она вообще имеется, нужны капиталы, которых у меня нет.
– Тебе не требуется особых знаний, – объяснил Адмад Юсеф, – но мне-то уж следует знать о нефти все, что полагается. Если то, что утверждают эксперты, – правда, «черное золото» может изменить лицо моей страны. Но, чтобы узнать, верны ли их оценки, необходимо пробурить пятьдесят скважин.
– И ты хотел, чтобы я в этом тебе помог? –
– Нужны деньги, Бруно, – уныло вздохнул Юсеф. – А чтобы получить деньги, необходимо доверие. Предприятия, производящие оборудование для нефтедобычи, не примут в качестве гарантии кусок пустыни со стадами коз. Они требуют доллары, доли в будущих прибылях, но главное, им нужно ручательство человека, пользующегося доверием и авторитетом.
– Мой отец был бы как раз таким человеком, – с горечью признал Барон. Сам он теперь, совершив свой решительный шаг, не получил бы в кредит даже гамбургера в университетской столовой.
– Да, мистер Филип Брайан был бы идеальным человеком для этой цели. – Юсеф примирился с потерей и решил прекратить разговор, безнадежно махнув рукой.
Кало перестал возиться с чемоданом, никак не желавшим закрываться. Он не упустил ни слова из разговора друзей.
– Дружба с влиятельными людьми ценится дороже золота, – вмешался он. – А мистер Филип Брайан не единственный влиятельный человек среди тех, кого мы знаем.
Великан понятия не имел о законах экономики и таинствах заключения сделок. В нем говорила житейская мудрость сицилийца, кроме того, он знал, что с крестным можно обсудить вопросы, о которых трудно говорить с отцом.
Барон поймал мысль на лету.
– Ты можешь отложить отъезд на пару дней? – В его серо-стальных глазах впервые засветилась уверенность.
– Если ожидание поможет достигнуть цели, я отвечу «да». – Юсеф смотрел на друга с недоверчивой улыбкой.
– Этого я не могу тебе гарантировать, – ответил Бруно. – Обещаю только сделать все, что в моих силах. Дай мне два дня сроку. Сорок восемь часов.
– Помни, денег у нас нет, – предупредил Юсеф, стремясь быть до конца честным с другом. – У нас нет ни цента.
– Да, но нефть-то есть? – спросил Барон.
– Если бы я мог знать наверняка, мне бы не нужны были гарантии. – Его логика была безукоризненной.
– Но ты уверен, что она там есть, – настаивал Бруно.
– Не будь я уверен, я бы не обратился за помощью к другу. – Он широко улыбнулся. – Все, что я могу предложить тебе в виде гарантии, – это мое личное убеждение, а оно, поверь, взялось не из воздуха, мою долю земли в пустыне, мои стада. Одним словом, все, что у меня есть.
Они пропустили ужин и провели остаток вечера за составлением протокола о намерениях, в котором были скрупулезно перечислены все данные относительно проведенных исследований, переданные Юсефу его отцом.
Сорок восемь часов спустя Бруно и Адмад бен Юсеф встретились в аэропорту Сан-Франциско. Барон передал Юсефу готовые контракты, которые тот, используя доверенность, выданную ему отцом, подписал в присутствии адвоката Паоло Бранкати, прилетевшего из Италии, чтобы помочь Бруно заключить его первую сделку.
– Как тебе удалось все провернуть за такой короткий срок? – удивленно спросил Юсеф.
– Таких вопросов не задают, – коротко отрезал Бруно. – Ты этого хотел, и я это сделал. Бумаги в порядке. Через полгода у тебя будет пятьдесят действующих скважин.