Женщины не любят ждать
Шрифт:
– Конечно. И от нас вы, безусловно, получите все, за что вы платите, – сказала Берта, и лицо ее заметно оживилось. – А теперь расскажите нам поподробнее о вашей Мире.
– Я получил от Миры телеграмму, – начал Бикнел. – У нее серьезные неприятности, и ей нужны деньги. Больше я ничего не знаю.
– Мира – это Мириам Вудфорд? – переспросила Берта, чтобы мне стало яснее.
– Совершенно верно.
Берта заглянула в свои заметки.
– Она была женой вашего партнера, Эзры П. Вудфорда, который умер и оставил ей кучу денег.
– И это, в общем, верно. Эзра
– Когда он умер? – спросил я.
– Три месяца назад.
– А когда они поженились?
– Девять месяцев назад.
– Эзре Вудфорду было шестьдесят девять лет, – сказала Берта. – Верно, мистер Бикнел?
– Верно. Он умер в шестьдесят девять лет, а женился в шестьдесят восемь.
– А Мире? – спросил я. – Ей сколько?
– Двадцать семь.
Я замолчал.
– Да, это так, – сказал Бикнел, сердито глядя на меня. – Это был брак по расчету, но Эзра так хотел. Мира вовсе не заарканила его; она замечательная девушка. И Эзра мог завещать свое состояние только Мире и мне. Он любил Миру, любил быть с ней рядом – когда вы ее увидите, вы сразу поймете, что я имею в виду. От нее исходит сияние жизни, молодости, веселья, энергии. Рядом с ней начинаешь понимать, что жизнь – это не только каждодневная рутина, но и праздник. Отступают все болезни, ты словно вдыхаешь свежий воздух, пьешь искристое вино. Она…
– Да-да, – прервала его Берта, – мы понимаем, она замечательная девушка. Итак, Дональд, мистер Бикнел и Эзра Вудфорд были партнерами. Между ними существовало партнерское соглашение: если кто-либо из них умрет неженатым, то вся его собственность переходит к партнеру; если он оставляет вдову, то вдова должна получить половину наследства. И когда Эзра Вудфорд женился, он, в соответствии с партнерским соглашением, сразу же изменил свое завещание. По новому завещанию он поделил свою собственность пополам, так что после его смерти одна половина сразу же отошла мистеру Бикнелу, а другая – Мире на условиях доверительного управления.
– А вы доверенное лицо? – спросил я Бикнела.
– Совершенно верно, я доверенное лицо с широкими полномочиями. Я могу осуществлять различные финансовые операции и перечислять прибыль на ее счет. Кроме того, я имею право зачислить на ее счет любую часть основного капитала, если сочту необходимым, но это, правда, лишь в чрезвычайной ситуации.
– Каков срок действия договора?
– Пять лет.
– А потом?
– Потом Мира получает в собственность основной капитал при условии, что в течение этого срока она не будет втянута ни в какой скандал, который, по моему мнению, может унизить или опорочить память ее покойного мужа.
– А если это произойдет, то что станет с ее капиталом?
– Этого не должно произойти.
– Но вдруг?
– Тогда эти деньги будут перечислены на счета нескольких благотворительных организаций.
– Возможно, этот пункт завещания может быть оспорен, – сказал я. – В каком штате оно оформлено?
– В Колорадо.
– Вы сами его видели?
– Мои адвокаты склонны полагать, что завещание составлено безупречно.
– Стало быть, – сказал я, – если говорить о деньгах, то женитьба вашего партнера обошлась вам в приличную сумму?
– Получается, что так.
– Зная, что это возможно, вы не пытались противодействовать?
– Вначале я действительно неверно трактовал мотивы поведения Миры.
– И были против этого брака?
– Не совсем так. Эзра был достаточно взрослым человеком, чтобы принимать самостоятельные решения.
– Но эти решения стоили вам половины его состояния!
Бикнел рассмеялся.
– Я вполне обеспечен. Видимо, мне уже не удастся потратить и того, что я имею. Но вначале я все же боялся, что Эзра позволяет обвести себя вокруг пальца.
– А потом?
– Потом я осознал, что он принял замечательное решение – стал счастливым человеком!
– Ну хорошо, – вмешалась Берта. – Давайте вернемся к нашим баранам. Значит, Мира дала вам телеграмму, что у нее неприятности и что ей требуется большая сумма денег в дополнение к ее доходу. То есть налицо чрезвычайная ситуация?
– Совершенно верно, – сказал Бикнел.
– Сколько же она просит? – спросил я.
– Десять тысяч долларов, – ответил Бикнел.
– Поэтому, – сказала Берта, – мистер Бикнел считает, что это шантаж. Кто-то вымогает у нее деньги.
Я посмотрел на Бикнела.
Он согласно кивнул.
– Вообще говоря, наследство достаточно велико, – сказал он. – Дело вовсе не в этой сумме, а в принципе. Заплатив шантажисту один раз, должен будешь платить ему и дальше. Я хочу надежно защитить Миру, а если заплатишь деньги – проблему не решишь.
– Кто может пытаться выудить у нее деньги?
– Не знаю. У меня даже нет полной уверенности в том, что это шантаж.
– Давайте говорить откровенно, Бикнел, – сказал я. – Мириам Вудфорд, несомненно, живой человек.
– Несомненно.
– И ей двадцать семь лет.
– Совершенно верно.
– Замуж она вышла девять месяцев назад.
Он кивнул.
– Муж ее умер, и она богата. Спрашивается, по какому поводу ее могут шантажировать? Совершенно очевидно, что если это какая-нибудь мелкая неосторожность, то она бы так сильно не беспокоилась – уж во всяком случае, не на десять тысяч долларов.
– Ну что я могу сказать? Мира – прекрасная девушка, у нее хорошая репутация, но если это действительно скандал – в том смысле, как об этом говорится в договоре, – то вы представляете себе мое положение, мистер Лэм.
– Где жил Эзра Вудфорд?
– В Денвере.
– Мира тоже из Денвера?
– Нет, она из Нью-Йорка.
– Сколько времени они были знакомы с Эзрой до свадьбы?
– Три или четыре месяца.
– Каким образом они познакомились?
– В круизе.
– А вы давно ее знаете?
– Я познакомился с ней вскоре после Эзры.
– И вы о ней хорошего мнения?
– Она совершенно очаровательная молодая женщина.
– Что заставило Эзру вписать в завещание это условие – избегать скандалов в течение пяти лет под угрозой потерять все деньги? Ведь это настоящая приманка для шантажистов!