Женщины
Шрифт:
Ну так видно, что хочется дочери запретить и т. д.
И ты видна, Инночка!
И от этого на душе светлее.
Мне много чего дарили, но лучшее – это Инна Чурикова, умеющая слушать.
И в завершение заключения.
Ты будешь вечной.
Тебе терять нечего.
Ты и в молодости была немолодой.
В тебе и тогда не было сокрушительного очарования глупости и кровопролитной кошачьей грации.
Поэтому ты ничего не потеряла.
А приобрела всё!
И оно теперь твоё.
Разноцветная
Мы ведь как летали по Америке.
Мы покупали за 400 долларов «стэндбай», это значит – на свободные места и в течение месяца летай куда хочешь на свободных местах. В общем, всегда у туалета.
Летим из Нью-Йорка. Я на предпоследнем. На самом заднем расположились двое: один – мой товарищ с американской стороны, другой – мой друг с российской стороны и, дико ругаясь, подводят баланс.
– Такси. Два доллара.
– Я платил.
– Нет, я платил.
– Гостиница, триста долларов, я платил?
– Я платил.
– Это ты платил?
– Обед в день прилёта, шестнадцать долларов. Кто платил?
– Никто не платил.
– Как никто? Нас бы арестовали.
Я у прохода.
У окна молодая негритянка от восемнадцати до двадцати пяти, на голове сорок тысяч косичек. Непрерывно двигается, толкается, касается и тут же подозрительно смотрит.
Что-то у неё происходит под одеялом, в результате она то в шортах, то в джинсах, то в юбке, то в халате. Поселилась в этом кресле, а я сосед.
И всё время касается и тут же подозрительно смотрит.
У меня ощущение, что я к ней пристаю.
Хотя сидеть уже, чем я, невозможно.
Обычно я по-английски произношу одну фразу. Я эту фразу могу говорить на четырёх языках без акцента: «Я вас не понимаю». После этого все начинают со мной быстро говорить.
Лететь шесть часов. Она уже полчаса говорит. И я уже понял, спрашивает, откуда, куда и кто я такой. К этому времени она была в шортах и лёгкой кофточке на своё голое, своё юное, своё цветное тело. Лететь всю ночь. Рядом ароматное нежное создание спрашивает, кто ты такой. А ты, как древняя обезьяна, молчишь и только виляешь, виляешь и смотришь, смотришь. Ввиду отсутствия хвоста виляешь всем телом.
Учите английский, мужики, это ещё сто тысяч женщин!
И тут мне приходит в голову последняя мысль. Я достаю из портфеля буклет, то есть расписание концертов. Там по-английски моя биография. И сказано, что 16 мая мой авторский вечер в Карнеги-холле… И если, думаю я, после этого мы оба не уйдём под её одеяло, я последний советский кретин… Что и оказалось.
Она спросила:
– Это кто?
– Я, я… Вот же мой портрет.
– Карнеги-холл?!
– Да, да…
– Ваш концерт?
– Да, да… Вот же мой портрет.
– И вы сидите в хвосте и вся очередь в туалет опирается на вашу лысую голову?
– Да, – сказал я. – Вот же мой портрет.
Больше она ничего не говорила, не переодевалась, не касалась, отвернулась и уснула.
«Чиновница в мэрии спрашивает у посетителя…»
Чиновница в мэрии спрашивает у посетителя:
– Я что, вам факс не послала?
– Я не получал.
– Это не ответ, я вам посылала или нет?
– Нет.
– Не может быть… Проверьте, – говорила она получателю, – идите домой и проверьте.
Так они и жили.
Он же не получил и он же должен был проверять.
– А вы посылали?
– Вот я это хочу у вас узнать. Идите домой и проверьте.
И этот несчастный шёл проверять, чтобы потом опять записываться к ней за месяц до приёма.
Оба одинаковы.
Разговор
Старушка пришла на могилу мужа:
– Я пришла к тебе попрощаться. Ты слышишь, Яня? Я уезжаю.
Дети уехали два месяца назад.
Теперь уезжаю я.
Что мне одной делать?
Ты столько сил потратил на эту квартиру.
И знаешь, кто к нам въедет?
Постой, ты же её хорошо знаешь…
Это Маруся сверху.
Она добилась и въезжает к нам.
Она будет жить у нас.
Пусть лучше она, чем кто-то.
Мы уплатили.
За тобой будут следить.
Я больше не смогу прийти к тебе…
Я уезжаю.
Об импотенции
У нас импотенция возникает от других причин. Мы в основном с теми, кто нам не нравится, но нужен для решения жилищных вопросов, прописки, обмена, уборки квартиры, мытья окон.
Брак по расчёту сейчас не выгоден ввиду частой смены режимов. А секс по расчёту – повсеместный. Кого мы только не имеем!.. Ради выпивки, ради бутерброда… Что, конечно, сказывается на нашем здоровье.
Дома мы, конечно, валимся как подкошенные. Дома уже всё понимают: иди, мол, но уж без справки не возвращайся.
А как себя настроить? Какие такие упражнения делать? Отсюда массовые обращения к экстрасенсам, настырные просьбы усилить по мужской части. Хотя что такое сильный – никто не знает. Женщины правильно молчат. Как она скажет: «Ты знаешь, он покрепче тебя».
Правда, в последнее время плотская любовь перестала делать успехи. Ты её любишь, любишь – а она справку не даёт. Но, с другой стороны, может, и мы их недостаточно бойко любим? Хотя и они, как правило, одутловатые. Поэтому некоторые наши вообще опустились любить мужчин. Никаких расходов, подарков, в гостиницу проход свободный, старушки у подъездов не подозревают, красота! Хотя и противно до отвращения. Ужас! Представляю – целовать усатую рожу, будто я член правительства… Но ведь и мою кто-то вынужден целовать. Правда, и я чью-то отказываюсь… Ты смотри, как всё переплелось!