Женские судьбы разведки
Шрифт:
У нелегального резидента в Берлине «Бетги» имелась надежная конспиративная квартира. Как-то раз ее хозяйка, проживавшая на ней с 16-летней дочерью, сообщила, что неожиданно появился ее брат, Эрих Такке, которого она не видела пятнадцать лет. Он сообщил, что хочет устроиться в Берлине надолго, снял меблированную комнату, интересовался старыми знакомыми. «Бетги» очень удивился. Он хорошо знал Эриха по совместной разведывательной работе в Маньчжурии. Было ему известно и то, что в Берлине Такке находился на нелегальной работе, а затем был отозван в Центр. Через несколько дней «Брайтенбах» сообщил «Бетги», что в гестапо поступило заявление от бывшего социал-демократа Мейсснера, который случайно встретил в Берлине Эриха Такке.
Резиденту-нелегалу стало ясно, что над его другом нависла серьезная опасность. Он поручил «Джипси» связаться с Эрихом, которого она лично знала еще по работе в Китае и в Германии, и предупредить его об угрозе провала. Задание было успешно выполнено. Такке был временно укрыт на конспиративной квартире, а затем выехал в Москву. Готовившуюся провокацию гестапо удалось предотвратить.
Вскоре «Джипси» получила новое задание. Ей предстояло изучить некоего Штадтлера, попавшего в поле зрения нелегальной резидентуры. Он работал инженером на военном заводе, поэтому прямой контакт советских представителей с немцем был нежелательным. Было решено сделать его установку через частное детективное бюро, которое должна была посетить «Джипси». Она успешно справилась с заданием. Получив сведения от детектива о том, что Штадглер на Масленицу будет присутствовать на карнавале, она познакомилась с ним и представила ему «своего двоюродного брата», сотрудника нелегальной разведки, который впоследствии завербовал немца.
В качестве связной берлинской резидентуры «Джипси» пришлось также выезжать в Данию и Швецию, где она по поручению Центра встречалась с ценными источниками. В Швеции, в частности, «Джипси» встречалась с опытным немцем-подпольщиком Эрнстом Вольвебером. В 1936 году, выехав в Данию, он создал там нелегальную организацию «Бернхард», в которую вошли около шестидесяти разведчиков-диверсантов. С началом Второй мировой войны его группа проводила диверсии на германском флоте. В результате были потоплены около 20 германских торговых судов, 3 итальянских, 2 японских и одно румынское. После оккупации Дании германскими войсками Вольвебер эмигрировал в Швецию.
В октябре 1935 года «Джипси» вызвали в Москву для прохождения курса специальной подготовки. Разместили ее в общежитии за городом. Вместе с ней на разведывательных курсах обучались французы, немцы, лица других национальностей.
Занималась «Джипси» по индивидуальной программе. Она добилась неплохих результатов в изучении русского языка и концу обучения сносно на нем говорила. Среди специальных дисциплин главными предметами для нее были фотодело и радиосвязь. Руководителем технической подготовки «Джипси» был Вильям Фишер, ставший широко известным в 1960-е годы под именем полковника Абеля.
В начале 1936 года Центр принял решение вновь направить «Джипси» на нелегальную работу. В апреле того же года она выехала в Париж в нелегальную резидентуру, которую возглавлял Теодор Малли. Вместе с другим разведчиком-нелегалом Дмитрием Быстролетовым он провел, в частности, операцию по доставке из Рима в Москву ручного пулемета новейшей системы и ряда других образцов военной техники. «Джипси» участвовала в некоторых острых операциях совместно с Малли и Быстролетовым. Одновременно она являлась радисткой резидентуры.
Через несколько месяцев работы «Джипси» в парижской нелегальной резидентуре Теодор Малли был переведен из Парижа в Лондон. Вместе с ним на берега Темзы отправилась и разведчица, которая в качестве курьера резидентуры начала совершать регулярные поездки из Лондона в Париж и обратно.
К концу 1936 года в лондонской резидентуре появилась новая техника связи, которую «Джипси» не знала. По предложению Теодора Малли она выехала в Москву для повышения квалификации. Однако учеба ей давалась с трудом, освоение новой техники связи шло медленно, и карьера «Джипси» как радистки лондонской
«Джипси» возвратилась в Лондон, где продолжила разведывательную деятельность под руководством резидентов нелегальной разведки Теодора Малли, Григория Графлена и Арнольда Дейча. В Лондоне ей пришлось активно работать с одним из членов знаменитой «Кембриджской пятерки» Дональдом Маклейном. «Джипси» фактически выполняла роль руководителя этого разведчика, поставлявшего информацию в весьма большом объеме.
В начале 1930-х годов советская внешняя разведка приступила к осуществлению плана приобретения перспективной агентуры среди студентов высших учебных заведений западноевропейских стран в расчете на их внедрение в дальнейшем в интересовавшие Москву правительственные объекты и местные спецслужбы.
Начальник советской внешней разведки того периода Артур Артузов подчеркивал по этому поводу, что даже вербовка агентуры среди шифровальщиков внешнеполитических ведомств иностранных государств хотя и открывает путь к проникновению в их тайны, однако не позволяет оказывать непосредственное влияние на политику этих стран. Этого можно добиться лишь путем внедрения своей перспективной агентуры в руководящие государственные и политические круги.
Одной из первых решить эту задачу удалось нелегальной резидентуре НКВД в Англии, где выдающимся советским разведчиком-нелегалом Арнольдом Дейчем была сформирована агентурная группа, получившая впоследствии широкую известность как «Кембриджская пятерка». В нее вошли выпускники привилегированного Кембриджского университета Ким Филби, Дональд Маклейн, Гай Берджесс, Энтони Блант и Джон Кернкросс.
В истории спецслужб не существовало аналога «Кембриджской пятерки». Её деятельность считают высшим достижением не только советской, но и мировой разведывательной практики. В полную силу разведчики проявили себя уже к началу Великой Отечественной войны. Занимая, в силу своего происхождения и неординарных личных способностей, заметное положение в британском истеблишменте и вращаясь на протяжении многих лет в самых высоких руководящих сферах Англии, члены «Кембриджской пятерки» поставляли в Москву ценнейшую военно-политическую информацию. В годы войны они являлись для Лубянки самыми продуктивными источниками документальной информации. И не случайно бывший директор ЦРУ Аллен Даллес назвал «Кембриджскую пятерку» «самой сильной разведывательной группой времен Второй мировой войны». Его слова были недалеки от истины. Только за 1941–1945 годы от членов «Кембриджской пятерки» было получено более 18 тысяч секретных и совершенно секретных документов.
Безусловно, Ким Филби и его коллеги были людьми, имевшими большие заслуги перед своей страной — Великобританией. Но еще большие заслуги у них были перед Советским государством, которому они отдали свой талант, став советскими разведчиками в самые трудные для нашей Родины годы.
Судьба одного из членов «Кембриджской пятерки» — Дональда Маклейна — стала на долгие годы судьбой «Джипси».
5 мая 1913 года в семье видного политического деятеля Великобритании шотландского происхождения сэра Дональда Маклейна родился первый сын, которого при крещении назвали Дональд Дюарт. Отец мальчика был адвокатом, оставившим свою доходную практику, чтобы стать лидером «независимых либералов», членом парламента, вице-спикером палаты общин, а затем членом правительства Рамсея Дж. Макдональда — председателем Совета по национальному образованию. Мать Дональда-младшего леди Маклейн была дочерью мирового судьи, очень религиозным человеком, женщиной строгих моральных принципов.