Женя
Шрифт:
Я сел за стол, Август же снял свой пиджак и, оставшись только в белой рубашке, повесил тяжелый аксессуар на спинку своего кресла.
– Надеюсь, ты меня простишь. Очень жарко сегодня, сентябрь, а печет как в июле.
Он усмехнулся и снял свой галстук, после чего расстегнул три верхних пуговицы на рубашке. Я быстро убрал глаза от его пальцев, уставившись на бокал перед собой. Охотно верю, что ему жарко. Он такой большой и крепкий, а освобожденный ворот рубашки теперь еще приоткрыл маленький треугольник загорелой кожи на его груди, так что и слепому понятно, что такому
За воротом последовали рукава. Август небрежно закатал их, обнажив свои крепкие руки, густо, но не чрезмерно, покрытые черными волосами и явно с очерченными венами, как бывает у настоящих спортсменов, когда делаешь много силовых упражнений.
– А ты, не хочешь скинуть куртку? – совершенно искренне спросил мой Бог у ничтожного меня. – Тебе не жарко?
– Нет, – быстро помотал головой.
Слишком быстро. Слишком явно. Опять.
Меня спасла официантка, взявшаяся неизвестно откуда. Она предстала перед нашим столиком, молча ожидая, когда высокие клиенты начнут заказывать. Но при всей своей профессиональности, она не смогла скрыть свой женский интерес к вороту его рубашки и тому самому маленькому треугольнику кожи на его мощной груди.
– Женя? Может быть что-то поесть? – Август предпочел сначала узнать, что хочу я!
Он один уже побил рекорды проявленного ко мне внимания со стороны людей за весь день! Мой рот пересох и от волнения я с трудом выговорил:
– Если можно, бокал вина, Шатонеф-дю-Пап, девятого года.
Сказал первое, что пришло на ум. Кофе сейчас точно не к месту. А вино обычно меня успокаивает. Хорошее, французское. Сказав, я не сразу понял, что с моей стороны это может показаться довольно наглым поступком. Все же он мой начальник, и пить при деловом разговоре, не очень корректно.
– Я, пожалуй, поддержу. Два, пожалуйста, – кивнул Август, дав понять восторженной официантке, что ей пора оторваться от него и отправиться выполнять заказ.
– У тебя хороший вкус. Но здесь нечему удивляться, с таким резюме! Так, пока она несет нам выпить, может быть, поделишься, почему ты, с этими знаниями, согласился на работу обычного курьера?
Я покраснел. Не только потому, что он задал личный вопрос. Но и потому, что под столом, его колено коснулось моего. По стандарту ресторанов – такая ситуация нормальна. Маленькие столики, он очень высокий. Для Парижа или Милана – это вообще ерунда. Там сидеть со всех сторон вплотную зажатым чужими людьми – норма. И там, с другими людьми я бы даже не шелохнулся. Но здесь и с ним…
Август не проявил никаких эмоций, словно и не происходило ничего. Он явно в день проводит десятки деловых встреч, и в офисе, и в ресторанах, в кофейнях. Что для него прикосновение к другому человеку? Для него – ничто. А для меня…
– Женя, ты все время молчишь. Мне кажется, или ты боишься меня?
– Я? – щеки мои вспыхнули, и это не укрылось от него. – Я всегда такой.
– Всегда кого-то боишься?
– Нет, я… Я, просто задумчивый.
– Женя, – голос моего собеседника бархатной пеленой покрыл мою тонкую кожу, – ты не должен бояться меня. И никого другого. Я же рядом.
На его лице появилась спокойная, но очень уверенная улыбка. Она, словно бриллиант, засияла в полутемном помещении. Я не сразу понял, о чем он говорит. А когда понял – покраснел еще сильнее.
– О, вот и наше вино! – поднял голову и отклонился на спинку стула мой босс. – Выпей, тебе должно полегчать. Это все жара и первый рабочий день. Так всегда бывает, когда начинаешь что-то новое.
– Да, наверное, – кивнул я и взял бокал.
Во рту пересохло, переволновался и вообще чуть не сошел с ума от впечатлений. Только так могу объяснить, почему залпом осушил весь бокал! Так не делают! Так нельзя!
Но я это сделал и зажмурился – прохладный виноградный нектар заскользил по моей гортани и устремился прямо в желудок. Я открыл глаза и увидел удивленное лицо Августа.
– Девушка, похоже, нам еще один бокал. Жарко тут у вас.
Официантка даже не посмотрела на меня и молниеносно удалилась исполнять заказ так привлекшей ее знаменитости. Я же прикрыл ладонью рот. Мне стало стыдно. Не только за то, что только что сделал, но и за то, что осознал. Вино мгновенно ударило мне в голову. Тщедушное тело, голодный желудок, непривычно много работы за один день и целый бокал хорошего вина залпом. Я понял, что никогда раньше так не делал. Один бокал для меня – это много, и это при том, если потягивать его несколько часов, под хорошую закуску, не спеша.
Не успел я допереварить первый, как передо мной материализовался второй.
– Теперь, пожалуй, за знакомство!
Мой Бог улыбнулся и протянул ко мне свой бокал. Я тоже поднял сосуд, как бы поддерживая его. Теперь уже мне страшно было говорить потому, что я уже не управлял своим языком. Какой кошмар, хуже ситуации и быть не может!
Я сделал несколько больших глотков и только потом позволил себе выдохнуть. Глупая, надуманная уверенность проснулась где-то глубоко внутри меня. Откуда она там? Во мне-то?
– Теперь ты готов поговорить?
– Да! Я – готов!
– О, я вижу, вино сотворило чудо, возможно, надо было раньше так поступить?
– П-простите, Август Антипович… – вдруг осекся я, поняв, как глупо выгляжу. Это его уверенная ухмылка словно погружала меня в транс, превращая в настоящего раба.
– Можно просто Август, когда мы не на работе, – ответил мой Бог, тоже сделав глоток.
Мне почему-то показалось, что за этим восхитительным движением с придыханием наблюдали все, кто находился в зале. Иначе и не могло быть. Он же Бог.
– Я случайно. Обычно я так много не пью. Просто, действительно очень волнуюсь. Меня никто раньше не замечал. Никто не задавал такие вопросы.
– Прости, я не знал. Тогда и в самом деле, за это стоит выпить! Я должен извиниться, что не поддержу тебя в том же объеме. Боюсь, дорожная полиция мне этого не простит.
– Я понимаю, – икнув, я очень испугался и поспешил прикрыть рот рукой.
Быстро сделал еще несколько больших глотков, чтобы не разыкаться на весь зал.
– О, да ты совсем не умеешь пить, – еще одна улыбка, подаренная мне.