Женюсь на первой встречной-поперечной
Шрифт:
Зачем мне столько прекрасных девушек? Я не Донжуан, и вообще не слишком любвеобилен. Все просто: мы с другом поспорили, и я был так близко к победе… если бы не эта истеричка! И теперь мне придется оторвать от сердца свою ласточку.
Кидаю прессу в корзину для мусора. Там для нее самое место. Меня не интересуют сплетни, не волнует положение в обществе. В свои тридцать два уяснил: чем больше денег, тем больше дверей открыто. А если кому-то есть дело до того, сколько юбок я задрал за день, так пусть считают и завидуют. У меня есть дела поважнее. Например, ошибка в программном
— Лиза, американо. Двойной, — отдаю распоряжение секретарю.
— Минутку.
Скрип, скрип, скрип. Будто когтями по стеклу — иначе не охарактеризуешь противный звук, доносящийся откуда-то сзади. Разворачиваюсь на кресле, смотрю на панорамные окна своего офиса. Шикарный вид на город. Сам выбирал, блатное место. Вот только сейчас всю красоту загораживает какая-то женская особь «человека-паука», тщательно размазывающая грязь по стеклу моих окон. А у меня на секундочку тридцатый этаж!
— Это еще что за фигня?
Подъезжаю к ней на любимом кресле программиста и, размахивая руками, прошу перестать пачкать окна и дать мне поработать в тишине. Она не смотрит на меня или делает вид, что не замечает. Может там и правда не видно? Стекла зеркальные…
Показываю ей язык, просто от досады. Отворачиваюсь, надеваю наушники и снова читаю код. Не помогает.
Скрип, скрип, скрииип!
— Кофе для вас, — Лизонька обнажает идеальные зубы. — Что-нибудь еще?
— Да.
— Я к вашим услугам. Массаж? — Всегда готова. За это и держу. Но сейчас мне не до любезностей, стряхиваю ее руки со своей шеи.
— Скажи на милость, что за чучело болтается на тросе перед окнами?
— Так сегодня клининговая служба приехала… окна моют.
— Вижу, что окна! Ты мне лучше ответь, сколько это терпеть придется?
— Не знаю… — теряется. — Наверное, час-полтора. Одно.
— Одно?! Полтора часа?! Да я поседею! У меня вся стена в окнах!
— Отдохните, проветритесь… на обед сходите, — кокетничает.
— Спасибо за совет. Мне работать надо. Давай, Лиза, пойди и сделай с ней что-нибудь.
— Что?
— Ну веревку обрежь или придумай что-то более креативное! Я откуда знаю?!
— Ростислав Романович, вы что? Она же разобьется… — на полном серьезе заявляет Лиза. «Длинные ноги не гарантия мозгов», — говорил Вениамин Петрович, когда я утверждал ее на роль секретарши. Ну кофе она варить умеет и на том спасибо. Придется самому избавляться от назойливой мойщицы.
С десятой попытки все-таки открываю окно. Слышу, как девица что-то напевает себе под нос. Под нами земли не видно. У меня даже на твердой поверхности голова кругом, а она висит на тоненьком тросе над пропастью и болтает ножками как ни в чем не бывало. Смелая какая!
— Женщина! — специально прибавляю ей лет двадцать, чтобы обратила внимание. Ноль эмоций. Может, глухая?
— Эй вы, там, наверху! — ору еще громче, размахивая руками. Тянется к ведру с водой, мимолетно замечая меня. Начинаю жестикулировать еще активнее, хотя между нами пара метров, она упорно не хочет реагировать.
Когда я почти выпрыгиваю из штанов, она все-таки вытаскивает из уха микронаушник.
— Чего?! — спрашивает, выдувая пузырь розовой жвачки.
Удивляюсь. Хотя чему? Девица явно не из интеллигенции.
— Мешаешь работать.
— Аналогично.
Теряюсь. Молчу. Она засовывает наушник обратно и снова скребет резиной по стеклу. У меня уже колючие нервные мурашки от этого звука. Ненавижу!
— Э! Тебе долго еще?!
Делает вид, что не слышит, указывая на уши. Ну и характер!.. Такую упрямую надо за программу посадить, пусть коды проверяет!
Но сейчас это моя задача. Иначе потеряю клиентов и сам пойду мыть стекла своей рубашкой от BRIONI.
Закрываю окно плотнее. Сажусь за стол. Так. Это проверил, дальше…
Скрииип! Скрииип!
— Аа!— хватаюсь за голову. А после за стакан с кофе. Вскакиваю, бегу к окну. Вывешиваюсь наполовину, уже не страшно, злость пробирает.
Девушка старается, покачивает головой в такт музыке, косичками машет.
— Эй, «Медуза Горгоновна»! Может, хочешь взбодриться? Сделай паузу, скушай «Твикс», — высовываю ароматный напиток на блюдце, чтобы привлечь внимание. Она смотрит равнодушно, но тереть перестает.
— Или чай предпочитаешь? Давай так: ты дашь мне закончить дело в тишине, а я угощаю тебя пирожным в обед. Идет?
Представляю, как захожу в любимый ресторан с этим чудом в униформе и щеткой для стекла и невольно смеюсь. Нет уж если согласится, дам ей денег, без меня пускай лопает сладости. Гусь свинье не товарищ.
— Мужик, тебе заняться нечем? Дай спокойно окно домыть.
— Мужик?! Какой я тебе мужик…
— Ну, или кто ты там? Не определившийся? Да мне по фигу, хоть Облако в штанах. Не мешай, — острит, опрыскивая окно какой-то дрянью так, что мне хочется чихнуть.
— Да чтоб тебя! — смотрю по сторонам, а она, как специально, громче трет. Как ножом по сердцу.
— И тебе удачи, — отворачивается, делая музыку на максимум. Да так, что даже я слышу басы.
— Плохо моешь! Я буду жаловаться.
— Чего?! Да у меня блестит все! — задел, обиделась. Ха!
— А это что? Разве не грязь?! — беру кофе и выплескиваю из окна на соседнее стекло. Коричневая жидкость растекается в форме кляксы. Ну что, девочка, погадаем на кофейной гуще?
Девушка бледнеет. Даже жаль ее, но недолго.
— Придурок! Чокнутый! — она показывает мне средний палец и что-то продолжает говорить, но я не умею читать по губам, а окно уже закрыто. Возвращаюсь в кресло и заткнув уши, приступаю в который раз разбирать код. Минут через пятнадцать навязчивый скрип утихает. Мойщице приходится оставить мое окно, чтобы снова вычистить соседнее стекло. Цель достигнута, чувствую себя злобным гоблином. То есть, гением.