Жертва 2. Искатель
Шрифт:
Северус сидел, открыв рот, поражённый тем, что только что услышал. Он-то думал, что у портретов не бывает тревог, скуки, уныния… А теперь выясняется, что для того, чтобы он теперь радовался возможности общаться с Джеймсом, тот мучался пятнадцать лет. Безусловно, Дамблдор сделал его портрет исключительно ради того, чтобы заставить Северуса работать на себя. Просто в этом уже не было необходимости, потому что Северус сам пришёл к Альбусу после смерти Поттеров. Значит, ради него директор принёс в жертву покой Джеймса… Тогда получается, что после того, как человек становится Дамблдору не нужен, он распоряжается им наиболее выгодным образом. Либо выбрасывает, как ненужную куклу, либо вытягивает
Северус почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Он сделал несколько больших глотков вина, чтобы заглушить это чувство, но это не помогло. Он ощущал себя так, словно его только что изнасиловали, использовали, распорядились им… Распорядились всем, что он слепо и добровольно отдал своему покровителю. Проскользнула нелепая мысль: может, стоило остаться с Лордом? По крайней мере, он был честен. Он не плёл интриг среди своих же сподвижников. Он просто отдавал приказы и требовал их выполнения, а не играл чувствами своих слуг ради сложных стратегических планов.
— Что с тобой? — словно сквозь сон услышал Северус встревоженный голос Джеймса.
Он быстро наколдовал себе из пустого бокала зеркало и посмотрелся в него. Не удивительно, что Джеймс испугался. Он был зелёного цвета, а уголки губ опустились ниже обычного.
— Ничего, — устало отозвался он, возвращая бокалу прежний вид. — Просто то, что ты рассказал… Неужели ничего нельзя сделать? Ну, например… — он сглотнул, прежде чем сказать следующую фразу. — Уничтожить портрет.
Джеймс поправил очки и посмотрел на него, как смотрят на маленького ребёнка, только что ляпнувшего глупость.
— И что, по-твоему, станет со мной тогда?
— Не знаю… Твоя душа успокоится.
Джеймс фыркнул.
— А я думал, ты все книжки прочёл тут в библиотеке.
— О чём ты?
— Почитай о портретах. Не рама меня тут держит и не этот холст. Это магия, Северус. Картина — всего лишь внешнее отображение. Если её уничтожить, я просто потеряю связь с внешним миром, но так и останусь тут. Короче, я застрял под этим чёртовым буком навсегда. Вот так.
У Северуса закружилась голова. Он не понимал, что ужаснее: что его возлюбленный страдает столько лет фактически из-за него, или что Дамблдор, зная всё это, так просто распорядился его душой. Впрочем, и душой Северуса он тоже распорядился, если можно так сказать. В конце концов, именно Северусу предстояло убить директора, тем самым повредив свою душу. И неизвестно тогда, куда попадёт он, когда умрёт. Осознание того, какому страшному человеку он доверял все эти годы, вкупе с пониманием невозможности ему отказать, очень резко и больно резануло по сердцу. Вернулось прежнее ощущение того, что последнюю половину своей жизни он прожил просто зря.
— Извини, мне нужно идти, — с трудом выдавил он, поднимаясь на ноги.
— Так быстро? Ну, хорошо… — на этот раз в голосе Джеймса звучало нескрываемое разочарование.
— Прости. Я вернусь.
Северус с трудом преодолел расстояние от кладовой до своих комнат. Он быстро зашёл в ванную и начал умывать лицо ледяной водой до тех пор, пока не онемели щёки. Тошнота отступила, но голова по-прежнему кружилась, ему было нехорошо. И его состояние было вызвано отнюдь не количеством выпитого. Он обессилено опустился на пол у раковины, даже не вытерев лицо полотенцем. Кажется, он просидел на холодном кафеле до утра, потому что из этого транса его вырвал бодрый голос Гарри, который только что проснулся.
***
Вначале Северус считал месяцы, потом недели, потом дни… Почему-то так всегда получается, что чем сильнее хочешь отсрочить
В финальном матче по квиддичу Гриффиндор победил Слизерин с небольшим отрывом, однако Гарри целую неделю важничал, когда они оставались вдвоём по вечерам. Северус даже пытался сердиться в шутку, но Гарри знал, чем его утешить.
Впрочем, гораздо больше, чем Гарри, Северуса беспокоил другой юноша в замке. Северус даже пытался следить за Драко Малфоем, чтобы тот не выкинул какой-нибудь фокус, но тот, видимо, научился хорошо прятаться от него. Похоже, назойливое внимание крёстного начало раздражать Драко. Хотя день ото дня он выглядел всё хуже и мрачнее. И Северусу очень хотелось подойти к нему и сказать что-нибудь утешающее, но он понимал, что так поступать нельзя.
Вообще, в эти месяцы он буквально разрывался между Гарри, Джеймсом, Драко и Дамблдором. Гарри выглядел беззаботно, будто его совсем ничего не тревожило. Он продолжал заниматься с директором изучением старых воспоминаний, а с Северусом — боевой магией, хоть и намного меньше, чем раньше. Казалось, Гарри действительно не волновался ни о чём. Но чем беспечнее становился он, тем тревожнее было Северусу. Он чувствовал приближение большой беды.
Дамблдор отмалчивался и говорил, что ничего не происходит, а когда случится то, что должно случиться, он понятия не имеет. Джеймс с каждым днём тоже мрачнел и не переставал говорить, что волнуется за Северуса. Похоже, он тоже что-то чувствовал, а может быть просто ему передавалось напряжение Северуса, потому что он был единственным человеком, которого видел портрет. Драко стал ещё более замкнутым. Северус несколько раз видел его с красными заплаканными глазами, но при этом с плотно сжатыми губами. Это означало боль и мрачную решимость. Единственным человеком, кто пока никак не беспокоил Северуса, был, как ни странно, Тёмный Лорд. Он несколько раз вызывал Северуса сначала в Малфой-мэнор, а потом и в какое-то другое поместье, где теперь, к радости Люциуса и Нарциссы, расположился, но ничем его не нагружал и не давал никаких поручений. Он просто приглашал Северуса разделить с ним очередную бутылку вина, сопровождая её непринуждённой, но всегда интересной беседой. И в итоге, к своему ужасу, Северус понял, что даже этот человек не так пугает его, как Дамблдор. И эта была истинная правда. В такие вечера он, как ни странно, даже умудрялся расслабиться и отодвинуть все свои проблемы в самый дальний угол сознания. С Люциусом он тоже теперь виделся крайне редко после «переезда» Лорда. Впрочем, сейчас ему нечего было сказать другу. А повторять ставшее уже обычным «c Драко всё в порядке, я за ним слежу» порядком надоело.
Северус сумел настолько позабыть о течении времени, что даже удивился, обнаружив в своём расписании консультации для пятого и седьмого курсов перед экзаменами. А экзамены означали только одно: приближалось лето.
***
Северус чаще всех других преподавателей патрулировал коридоры Хогвартса по ночам. Отчасти из-за того, что ему частенько не спалось, отчасти из-за того, что он получал от этого какую-то эмоциональную разрядку, а отчасти из-за того, что он был единственным преподавателем, который никогда не отказывался от ночных дежурств. Вот так и сегодня, в теплый майский вечер, Северус брёл по темному коридору замка, освещённому тусклым отблеском факелов.