Жертва мистификации
Шрифт:
Беркутов ещё какое-то время лежал с закрытыми глазами, слушая птичье пение, а когда их открыл, то невольно зажмурился от заглядывавшего в окно яркого солнца. Новый день набирал силу. Вспомнился недавно увиденный сон. Чухня какая-то. Приснилось будто Светлана ушла к другому. У неё было холодное чужое лицо. Она с чемоданом стояла на пороге их квартиры. «Извини, Дима, но ты меня разочаровал», — сказала на прощание. Ни хрена, блин, сон, да? После такого сна, не то что петь, жить не хочется. Нет, пора им узаконить
Сережа Колесов сидел за столом и наблюдал за домом Студенкова. Чтобы окончательно проснуться, Дмитрий решил схохмить.
— Сережа, ты почему спишь на посту?
— Не сплю я. С чего ты взял? — ответил тот равнодушно, даже не обернувшись.
— Вот только не надо мне тут, понимаешь. Не надо! Вы, гражданин подполковник, мало, что безответственный и беспринципный человек, но ещё и порядочный лгун. Может ещё наберешься наглости утвержать, что не храпел?
— Да пошел ты, знаешь куда? — начал заводиться Кролесов. — Шут гороховый!
— Вот так всегда. Вместо того, чтобы осознать свой безобразный поступок и покаяться, ты начинаешь оскорблять ни в чем неповинного человека. А я еще, дурак, Ленке твоей не верил.
— А при чем тут Ленка? — обернулся Колесов, сжимая крепкие кулачки. Когда речь заходила о его любимой жене, он становился крайне подозрительнельым, даже агрессивным.
Беркутов сделал вид, что пытается уйти от неприятной для друга и опасной для себя темы.
— Да нет, ничего. Это я так, к слову.
— Что она тебе сказала?! — сдвинул брови Сергей, глядя на Дмитрия, как фининспектор на зарвавшегося бухгалтера.
— Да успокойся, Сережа. Ничего особенного она не сказала. Так, глупость всякая.
— Ты хочешь сказать, что моя жена дура?! — Колесов даже привстал со стула, как бы давая понять, что Дмитрий ему друг, но честное имя жены ему дороже.
— Ну как тебе не совестно такое говорить! — «возмутился» Беркутов. — Ты ведь знаешь, как я к ней отношусь. Я её очень уважаю и где-то по большому счету люблю.
— Что она тебе сказала?! — прорычал Сергей.
— Она? Сказала? — Дмитрий сделал вид, что силиться вспомнить. — Ах да! Сказала, что ты в последнее время стал засыпать в общественном траспорте, как старый мерин — в стойле, пугая мощным храпом старушек-пенсионерок.
— Дурак ты, Дмима, и не лечишься, — проговорил Сергей, и для убедительности покрутил пальцем у виска, становясь сразу равнодушным к происходящему. — Взрослый мужик, а ведешь себя, как пацан какой, слушать тошно. Когда-нибудь ты со своими приколами нарвешься на крупную неприятность. Точно.
Он отвернулся к окну и стал наблюдать за объектом. В это время ворота распахнулись и из них на большой скорости буквально вылетела машина Студенцова. Из-за темных тонированных стекол невозможно было разглядеть есть ли кто в салоне.
— Где
— Здесь рядом, в проулке.
— Беги и попробуй догнать этого писателя.
— Задерживать?
— Ни в коем случае. Возможно, что Козицина в машине.
— Понял. — Сергей выскочил из дома и помчался к своей машине.
Беркутов позвонил Рокотову и сообщил о случившемся.
— Светлана в машине? — спросил тот.
— Не знаю. Из-за тонированных стекол невозможно ничего было рассмотреть.
— Хорошо. Мы примем меры, — сказал полковник и положил трубку.
Беркутов соеденился по рации с Хлебниковым, ввел в курс дела и предупредил, чтобы в любую секунду были готовы к штурму дома. Оставалось только ждать сообщения от Колесова. Минут через пять рация захрипела, закашляла и Дмитрий услышал голос друга:
— Машина направляется к городу. Веду преследование. Как понял.
— Понял, Сережа. Понял. Он тебя заметил?
— Если и заметил, то виду не поодал. Едет с обычной разрешенной скоростью, правил не нарушает.
— Счастливо тебе, Сережа!
Поведение Студенцова озадачивало. По всему, он должен был попробовать счастья и пробиться на юг. А он вместо этого едет в город, где у него практически не было никаких шансов. Что за всем этим кроется?
Еще сорок минут прошли в томительном ожидании. Наконец, Дмитрий вновь услышал голос Колесова. В нем слышалась явная растерянность.
— Сережа, он отпустил Светлану.
— Что значит — отпустил? — не поверил собственным ушам Беркутов. Действия Студенцова не поддавались никакому объяснению.
— А так, — ответил Сергей, — высадил её напротив облпрокуратуры, а сам умчался. Мы с «Волгой» пытаемся его достать.
— Примите меры к задержанию. Сообщи Рокотову.
— Ясно. Пока, Сережа.
Хоть Дмитрий и ни черта не понимал в просходящем, он знал лишь одно — его боевой товарищ Светлана Козицина жива и здорова, и уже полной грудью вдыхает восхитительный воздух свободы. А это замечательно! А то, что он её раньше недолюбливал... Дураком потому-что был. По большому счету она удивительная и очень славная. А серьезная — так это даже хорошо. Не всем же быть такими баламутами, как он, верно?
Настала пора действовать! Он схватил рацию и с воодушевлением прокричал:
— Максим!
— Слушаю, — тут же отозвался Хлебников.
— Вперед, «гардемарины»! Не посрамим чести, славные сыны Отечества! На штурм главной цитадели неприятеля! Да поможет нам Бог! — с пафосом проговорил Беркутов. Он достал пистолет, передернул затвор и выскочил на улицу. По ней со стороны леса на бешенной скорости уже мчался микроавтобус с омоновцами. Молодцы!
В это время ворота дома Студенцова открылись и из них показался «Форд».