Жертва Сименона
Шрифт:
В ту же секунду смертельная петля ослабела. Тяжелое тело просвистело у меня над головой и с кряхтеньем шлепнулось на спину мне под ноги. Я закрепила успех, вяло поддав мужику ногой по физиономии. Он со стоном откатился еще на пару метров, однако сознание не потерял. И спустя несколько мгновений уже встал на колени, мыча и мотая башкой.
Я хоть и устояла на ногах, однако чувствовала себя не лучше бандюги. И, наверное, лишь немногим приятней, чем труп. Привалившись к толстому стволу, держась обеими руками за горло, на котором осталась ужасающая вмятина, я мутным взглядом следила за преступником.
Вот сейчас
Бормоча что-то невнятное, убийца наконец разогнулся, пошатнулся… Несколько мгновений мы смотрели в глаза друг другу… По крайней мере, я смотрела туда, где должны были находиться его глаза, но не видела их: вместо лица у этого типа было какое-то темное пятно! Жуткая маска с неясно обозначенными впадинами и выпуклостями…
Не удержавшись, я издала слабое восклицание. Растирая ушибленный подбородок, бандит качнулся вперед, затем назад и… попятился от меня! Все быстрее, быстрее…
Где-то далеко за моей спиной, в подъезде, хлопнула дверь лифта, послышались голоса. Мужик в маске развернулся и побежал, разбрасывая копытами пожухлую осеннюю листву.
– Стой! Стой, гад!!!
Я крикнула это во всю мощь голосовых связок, но услышала только хриплое сипение. Сделала шаг вперед, но была вынуждена ухватиться снова за дерево: так закружилась голова. В таком состоянии и думать нечего о погоне. В бессильной ярости я наблюдала, как человек, едва не лишивший меня жизни, растаял в темноте.
Из подъезда вывалилась шумная компания – человек пять-шесть. Остановились возле лавчонки: гости прощались с хозяевами. Я узнала женщину: это была Олина соседка с четвертого этажа. Одно время она даже консультировалась у моей сестры: у нее были проблемы с мужем.
– Ребята, вы слышали? – Жены переглянулись. – Там кто-то есть, в кустах…
– Да брось ты, Надюша! Собака, небось. Или кошка…
– Да нет, не похоже… Смотрите!
В эту минуту «собака или кошка» на двух ногах вывалилась на дорожку.
– Боже мой! Ольга?… Это ты?!
– Н-нет… – Я рухнула на скамейку как сноп. – Я ее сестра. Пожалуйста, вызовите милицию, скорее! Он побежал туда…
Я и не подумала указать направление, уверенная, что это и ежу понятно: к проходному двору, из которого можно выбраться сразу на три улицы!
– Господи, да кто?! Что случилось? Вы ранены?!
– Убийца!
Меня хватило ответить только на один вопрос, но этого оказалось вполне достаточно. Двое рослых молодцов переглянулись.
– Куда, вы говорите, он побежал?
Я махнула рукой, и мужчины умчались. Я еще раз махнула рукой: бесполезно! Тот парень уже вне досягаемости.
Надя хлопотала вокруг меня со своими подругами.
– Господи, да как же это вы, а?… Какой ужас! Вы от Оленьки, да? Сейчас я к ней поднимусь, вызовем «скорую»…
С большим трудом мне удалось объяснить им, что Ольги нет дома. И что единственная «скорая», которая мне сейчас нужна, вызывается по телефону.
С представителями закона я рассталась далеко за полночь. По мере того, как я излагала обстоятельства дела, которые
– Так вы правда не хотите, чтобы мы вас подвезли до дома, Полина Андреевна?
– Правда, правда. Я переночую здесь, у сестры. Вы же не думаете, в самом деле, что этот тип сюда вернется?
– Ну… Это вряд ли, конечно, но все-таки… Может, оставить с вами человека?
– Еще не хватало! Не волнуйтесь, лейтенант, со мной все будет о'кей. Самое худшее уже позади.
– Ну, тогда – счастливо оставаться.
И офицерик откозырял, взяв с меня обещание явиться к десяти часам в городское управление.
Ехать в больницу я отказалась наотрез. Надя сбегала за знакомым врачом, жившим в соседнем подъезде, и дежурная бригада скрепя сердце согласилась довольствоваться пока его заключением. Бородатый доктор, которого, судя по запаху, оторвали от дружеского застолья, оказался большим шутником.
– Девушка, вас не смущает, что я работаю в морге?
Я решила не уступать, хотя настроение было не шутейное, а скорее похоронное.
– Валяйте, шеф. В конце концов, если б у меня не хватило силенок стряхнуть с себя этого ублюдка, я бы сегодня все равно стала вашей «пациенткой»!
Но когда врач склонился над багровым следом веревки, окольцевавшим мою шею, его веселость мгновенно улетучилась. Он присвистнул.
– Ни фига себе! Слабаком этого парня не назовешь. Еще бы полсантиметра – и… М-да. Наше общение могло бы получиться не таким приятным, Полина Андреевна! Но как, черт возьми, вам удалось?!
Как удалось, как удалось… Да не знаю я! Оставшись одна, я старалась вообще об этом не думать. Честно говоря, я не могла думать вообще ни о чем: такое сильное впечатление произвело на меня сегодняшнее происшествие. Вернее, уже вчерашнее, что это я… А «происшествие»-то было такого рода, что размышлять о нем надо на свежую голову.
Клянусь, я честно собиралась переночевать в квартире сестры. От одной мысли, что надо сейчас выходить в ночь, топать к своей машине, вести ее, ставить на стоянку и т. д. – от одной мысли обо всем этом меня начинало мутить, а горло, на которое врач наложил какие-то целебные мази, принималось саднить с новой силой. Но судьбе было угодно послать мне еще одно испытание – последнее.
Распахнув шифоньер в надежде найти в нем чистое полотенце – ведь не могла же я, после всего, рухнуть в постель, не приняв ванну! – я увидела там такое… Да уж: как видно, Ольга Андреевна собиралась в поездку в великой спешке, если засунула полиэтиленовый пакет со своими коричневыми туфлями прямо на стопку белоснежных полотенец и наволочек, которые я собственноручно откипятила и отгладила во время ее предыдущего отсутствия!